АУЕ: криминализация молодежи и моральная паника - [117]
«Человек занимающийся спортом, нетолерантный, грубый, агрессивный и обидчивый. Курит, пьет и кидает снюс. В его среде спортсменов такое распространено. Живет в не очень благополучном районе, и из общей массы подростков не очень выделяется» (Новосибирск).
Вопрос 9. Как Вы думаете, интерес к тематике АУЕ постоянен или это кратковременная мода?
Если Вы выбрали «другой вариант ответа», поясните, что Вы имели в виду.
Подчеркивается различие подростковой моды на «движение АУЕ» и реальной криминализации общества — 6 высказываний: «Ауе для школьников как отдельный вид движения, практически кого ни спроси никто из них не знает что подразумевает АУЕ, но они считают что это круто»; «Я полагаю, что „мода“ на АУЕ может уйти, если людям в подростковом возрасте будут объяснять, что это такое. Да и сама тюремная тема перестанет пропагандироваться в позитивном ключе (такое наблюдается точно)»; «Когда были популярны мемы про АУЕ — это слово часто употребляли, потом перестали»; «Как таковой моды на это движение нет, для подростков это просто одно из прикольных слов, используемых скорее как междометие»; «Какие-то личности замешаны в этом на постоянной основе, а кто-то говорил об этом только первые полгода после массового распространения информации»; «Мне кажется, АУЕ — только одно из выражений интереса подростков из определённых слоев к криминальному сообществу. Такой интерес более или менее постоянен (наблюдается не первое поколение), но конкретно АУЕ — кратковременная мода».
Увлеченность идеями АУЕ рассматривается как удел отдельных маргинальных групп — 4 высказывания: «Маргинальные группы»; «В моем круге общения не было и нет тех, кто интересовался бы этой темой; однако мое окружение очень однородное и нерепрезентативное, и мне сложно делать выводы об интересе в целом в обществе»; «Это интерес не промежутка времени, а, скорее, ячейки общества»; «Возможно в каких-то своих кругах АУЕшники будут всегда на слуху, но для обычного человека большая редкость — знать про них и их движение (сама узнала чисто случайно)».
Отмечается, что интерес к криминальной деятельности у отдельных людей обусловлен их личной предрасположенностью, а не воздействием информации об АУЕ — 3 высказывания: «Он будет постоянным, пока есть люди, относящие себя к ним»; «Для кого то этот интерес постоянный, а кто то одумывается и взрослеет и перестоет творить дичь»; «Ну тут для кого как. Кто-то может надолго в этом завязнуть, а кто-то нет».
Рассмотрение социально-политических и экономических причин криминализации общества и возникновения «движения АУЕ» — 8 высказываний: «Это культурное явление, оно длительное, но не вечное. Правление путина которое замедляет развитие страны, продлевает жизнь ауе»; «Как мне кажется интерес к АУЕ будет расти если будет расти количество неблагополучных семей»; «Криминальное движение не ограничивается одним ауе. Криминальная культура к сожалению слишком широкая в нашей стране и человек не являясь учатником ауе, может разговаривать по „понятиям“, придерживаться каких-то криминальных устоев и т. д. Бороться надо культурой в целом, а не с движением, на смену которого придет десяток новых»; «Динамика интереса к АУЕ напрямую зависит от социально-экономического положения населения. Культивируют его главным образом представители низших слоев с низким уровнем образования (и низким уровнем образования родителей). Это в сочетании с особым статусом тюремной культуры в российском обществе в целом дает практически не иссекаемый источник „АУЕшников“ (само собой, не во всех частях страны)»; «Возрастание и спад интереса к АУЕ цикличен, во многом зависит от социальных трендов в стране и/или кризисов в отдельных общественных стратах»; «Не могу ответить определенно, с одной стороны в наше время все очень скоротечно, завтра это „явление“ может и пропасть, но с другой стороны вся эта мода на криминальную романтику проистекает, как мне кажется, из другой социальной проблемы — низкого уровня жизни и образования»; «В зависимости от региона/школы и т. д. Возможно, чем ближе к центру, тем меньше вероятность, что это надолго»; «Скорее всего тренд долгосрочный, но принимать он будет разные формы. Хотя я в 17 году думала что это какая-то мода на полгода, а вроде как до сих пор тема живая».
Подчеркивание собственной некомпетентности в вопросе — 5 высказываний: «Честно не знаю»; «Я так и не поняла, что это»; и др.
Вопрос 10. Как Вы думаете, насколько опасно «движение АУЕ» для общества?
Если Вы выбрали «другой вариант ответа», поясните, что Вы имели в виду.
Умеренность в оценке опасности «движения АУЕ» —13 высказываний: «„Движение АУЕ“ есть, но не думаю, что оно прям сильно опасно для общества»; «Как единого движения АУЕ нет, а если и есть зачатки, то они разрознены. Это скорее мода социального поведения. Она есть и с этим нужно работать»; «Среди моих друзей, знакомых нет таких, кто себя сознательно относит к этому движению. Это было лишь игрой. Возможно, влияние оказали родители, школа и т. д. Но если эта игра перерастает в следование идеям АУЕ и человек себя относит к последователям этого движения, то это может нести реальную угрозу обществу»; «Движение АУЕ есть, оно не особо опасно для общества. Умеренно»; «Движение АУЕ в широком смысле является больше социальным трендом, как новая школа репа или подобные околосубкультурные явления. Опасность как „рассадник“ криминала оно представляет лишь в частных случаях, как один из дополнительных факторов»; «Реальные последователи АУЕ редко пользуются соц. сетями. Все, что сейчас есть в интернете на данную тематику — просто имитация преступной жизни»; «Стоит разводить культуру АУЕ и АУЕ как организацию. Увлечение первым без соответствующего социально-экономического положения практически ничем не угрожает „носителю“ (мой класс был из детей обеспеченных родителей. По итогу преступником никто не стал, хотя на стрелки ходили почти все). Вовлеченность в АУЕ как в структуру же скорее всего приведет в колонию (что, в общем-то, можно считать одним из уровней организации)»; «Он и есть и его нет, это странное явление, для меня. В Забайкальском крае до сих пор существует, но большинству не нравится, поэтому сейчас этого стыдятся (не те кто живет подобным уделом)»; «Слышала только про существование движения»; «Насколько я знаю, движение направлено против силовых структур, а также оно немногочисленно и не популярно в современном обществе, поэтому вижу потенциальную опасность только со стороны самых неоднозначных и неустойчивых представителей движения. либо я не могу полностью об этом судить, потому что не состою в социальных слоях, где это движение было бы популярно»; «„Движение АУЕ“ как субкультура есть, но вероятность встать на криминальный путь из-за участия в нем крайне мала»; «АУЕ — не движение и не игра, просто слово-паразит, как мем, рофл и т. д.»; «Насколько я знаю, это не движение, а просто приветствие, которое ради непонятной мне шутки кратковременно использовали некоторые подростки пару лет назад».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга — увлекательная смесь философии, истории, биографии и детективного расследования. Речь в ней идет о самых разных вещах — это и ассимиляция евреев в Вене эпохи fin-de-siecle, и аберрации памяти под воздействием стресса, и живописное изображение Кембриджа, и яркие портреты эксцентричных преподавателей философии, в том числе Бертрана Рассела, игравшего среди них роль третейского судьи. Но в центре книги — судьбы двух философов-титанов, Людвига Витгенштейна и Карла Поппера, надменных, раздражительных и всегда готовых ринуться в бой.Дэвид Эдмондс и Джон Айдиноу — известные журналисты ВВС.
Новая книга известного филолога и историка, профессора Кембриджского университета Александра Эткинда рассказывает о том, как Российская Империя овладевала чужими территориями и осваивала собственные земли, колонизуя многие народы, включая и самих русских. Эткинд подробно говорит о границах применения западных понятий колониализма и ориентализма к русской культуре, о формировании языка самоколонизации у российских историков, о крепостном праве и крестьянской общине как колониальных институтах, о попытках литературы по-своему разрешить проблемы внутренней колонизации, поставленные российской историей.
Это книга о горе по жертвам советских репрессий, о культурных механизмах памяти и скорби. Работа горя воспроизводит прошлое в воображении, текстах и ритуалах; она возвращает мертвых к жизни, но это не совсем жизнь. Культурная память после социальной катастрофы — сложная среда, в которой сосуществуют жертвы, палачи и свидетели преступлений. Среди них живут и совсем странные существа — вампиры, зомби, призраки. От «Дела историков» до шедевров советского кино, от памятников жертвам ГУЛАГа до постсоветского «магического историзма», новая книга Александра Эткинда рисует причудливую панораму посткатастрофической культуры.
Представленный в книге взгляд на «советского человека» позволяет увидеть за этой, казалось бы, пустой идеологической формулой множество конкретных дискурсивных практик и биографических стратегий, с помощью которых советские люди пытались наделить свою жизнь смыслом, соответствующим историческим императивам сталинской эпохи. Непосредственным предметом исследования является жанр дневника, позволивший превратить идеологические критерии времени в фактор психологического строительства собственной личности.