АУЕ: криминализация молодежи и моральная паника - [111]

Шрифт
Интервал

Глава VII является ключевой частью книги. Эмпирические данные, изложенные в предыдущих главах, приводятся здесь к единой схеме, показывающей, насколько происходящее можно рассматривать как моральную панику. Теория моральных паник разрабатывалась на протяжении многих десятилетий, им посвящена обширная литература [параграф VII.1].

В параграфе VII.2 дается общая схема моральной паники, связанной с «движением АУЕ», в остальной части главы более подробно разбираются отдельные элементы этой схемы.

Рост общественной тревожности, связанной с «движением АУЕ», и криминализации подростков происходит на фоне значительного (в два раза за десять лет) снижения преступности несовершеннолетних и еще большего уменьшения количества несовершеннолетних заключенных, что говорит о неадекватности восприятия обществом темы [параграф VII.3].

Двумя группами «народных дьяволов» являются профессиональные преступники, стремящиеся распространить ценности тюремно-уголовной среды на благонадежную и законопослушную часть общества (особенно на детей, подростков и молодежь), и, собственно, те самые подростки и молодежь, которые увлечены тюремно-уголовной идеологией, юные преступники, несущие опасность обществу и всем его членам. «Народные дьяволы» страшны тем, что они проявляют насилие и настойчивую манипуляцию, вторгаясь в пространство законопослушных граждан [параграф VII.4].

В рядах «моральных предпринимателей» — медиа, агенты формального общественного контроля (правоохранительные органы, системы образования, социального обеспечения, здравоохранения и проч.), законодатели и политики, инициативные группы действий (в том числе много общественных организаций, созданных государственными структурами), публика. Моральная паника, связанная с «движением АУЕ», представляет для многочисленных и разнообразных «моральных предпринимателей» интерес ввиду своей высокой значимости (так как затрагивает значимые категории, вызывающие живой интерес и у государства, и у общества, и у частных лиц) и медийности (интересна для потребителя информации). Многие «моральные предприниматели» институционально заинтересованы в обсуждении темы АУЕ. Кроме того, тема конъюнктурна — она встраивается в некоторые объективно существующие социально-политические процессы, среди которых: расширение понятия «экстремизм»; высокая тревожность, связанная с Интернетом; удобство оперативной работы в интернет-пространстве; установка на запретительное законодательное творчество [параграф VII.5].

Популярность моральной паники, связанной с «движением АУЕ», обусловлена неопределенностью и фобиями, которые существуют в обществе. Неопределенность связана с рядом системных факторов: большой протяженностью страны, ее социальной разделенностью, традициями осмысления тюремно-уголовных реалий, закрытостью преступного мира, разрывом между поколениями, различием отношения поколений к Интернету [параграф VII.2]. Фобии, помимо прочего, проявляются в формировании конспирологических теорий, объясняющих активность «движения АУЕ» тайным руководством из-за рубежа при поддержке «пятой колонны» внутри страны [параграф VII.6]; в распространении информации проявляется недоверие к правоохранительным органам [параграф VII.7]. Кроме того, разрабатывается тема связи «движения АУЕ» и политического активизма; причем эта тема звучит и в верхах, и среди моральных предпринимателей среднего уровня [параграф VII.8].

В параграфе VII.9 рассмотрены приемы манипуляции информацией, которые допускаются в алармистских высказываниях. Это безосновательное использование бренда АУЕ в отношении событий, напрямую с темой не связанных; представление частных случаев как типичных; манипуляция численностью участников «движения», мнениями экспертов, визуальным рядом, заголовками; ссылки на неинформативные источники; прямое искажение фактов; замалчивание фактов, противоречащих алармистской концепции (как, например, общее снижение преступности и наличие в Уголовном кодексе статьи 150, затрудняющей вербовку несовершеннолетних в криминал).

Моральная паника, связанная с «движением АУЕ», была также рассмотрена в историческом контексте. Было вкратце описано еще несколько эпизодов отечественных моральных паник, связанных с хулиганством и стилягами (1954–1955), неофашистами (1982), люберами (1987), эмо и готами (2008), «группами смерти» (2016–2017); показаны их общие черты и различия [параграф VIII.1]. Особо был проведен сравнительный анализ близких по времени моральных паник, связанных с «группами смерти» и «движением АУЕ» [параграф VIII.2].

В целом анализ, произведенный в книге, показал, что события вокруг «движения АУЕ» имеют черты моральной паники, хотя и основываются на реальных социальных проблемах. Моральные паники, связанные с молодежной преступностью, много раз описывались в мировой научной литературе, и надо сказать, что процессы, сопутствующие «движению АУЕ», значительно ближе к происходившим в западных демократических государствах, чем к моральным паникам советского прошлого, имевшим место в значительно отличающихся социально-политических условиях.


Рекомендуем почитать
Твин Пикс. Беседы создателя сериала Марка Фроста с главными героями, записанные журналистом Брэдом Дьюксом

К выходу самой громкой сериальной премьеры этого года! Спустя 25 лет Твин Пикс раскрывает секреты: история создания сериала из первых уст, эксклюзивные кадры, интервью с Дэвидом Линчем и исполнителями главных ролей сериала.Кто же все-таки убил Лору Палмер? Знали ли сами актеры ответ на этот вопрос? Что означает белая лошадь? Кто такой карлик? И что же все-таки в красной комнате?Эта книга – ключ от комнаты. Не красной, а той, где все герои сериала сидят и беседуют о самом главном. И вот на ваших глазах начинает формироваться история Твин Пикс.


Почему в России не Финляндия?

Речь в книге идет о том, что уровень развития страны и особенности жизни в ней определяются законами государства и его экономической и социальной политикой. На примере Финляндии показано, как за семь столетий жизни при разных законах возникла огромная разница между Россией и Финляндией. И это совершенно закономерно. Приведены примеры различий. Дана полезная информация о Финляндии. Есть информация для туристов.


Русская жизнь-цитаты-Июнь-2017

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Газета Завтра 1228 (24 2017)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


О своем романе «Бремя страстей человеческих»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Газета Завтра 1225 (21 2017)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Предотвращенный Армагеддон. Распад Советского Союза, 1970–2000

Книга профессора Принстонского университета Стивена Коткина посвящена последним двум десятилетиям Советского Союза и первому десятилетию постсоветской России. Сконцентрировав внимание на политических элитах этих государств и на структурных трансформациях, вызвавших распад одного из них и возникновение другого, автор обращается к нескольким сюжетам. К возглавленному Горбачевым партийному поколению, сложившемуся под глубоким влиянием социалистического идеализма. К ожиданиям 285 миллионов людей, живших в пространстве реального социализма.


Распалась связь времен? Взлет и падение темпорального режима Модерна

В своей новой книге известный немецкий историк, исследователь исторической памяти и мемориальной культуры Алейда Ассман ставит вопрос о распаде прошлого, настоящего и будущего и необходимости построения новой взаимосвязи между ними. Автор показывает, каким образом прошлое стало ключевым феноменом, характеризующим западное общество, и почему сегодня оказалось подорванным доверие к будущему. Собранные автором свидетельства из различных исторических эпох и областей культуры позволяют реконструировать время как сложный культурный феномен, требующий глубокого и всестороннего осмысления, выявить симптоматику кризиса модерна и спрогнозировать необходимые изменения в нашем отношении к будущему.


Внутренняя колонизация. Имперский опыт России

Новая книга известного филолога и историка, профессора Кембриджского университета Александра Эткинда рассказывает о том, как Российская Империя овладевала чужими территориями и осваивала собственные земли, колонизуя многие народы, включая и самих русских. Эткинд подробно говорит о границах применения западных понятий колониализма и ориентализма к русской культуре, о формировании языка самоколонизации у российских историков, о крепостном праве и крестьянской общине как колониальных институтах, о попытках литературы по-своему разрешить проблемы внутренней колонизации, поставленные российской историей.


Революция от первого лица. Дневники сталинской эпохи

Представленный в книге взгляд на «советского человека» позволяет увидеть за этой, казалось бы, пустой идеологической формулой множество конкретных дискурсивных практик и биографических стратегий, с помощью которых советские люди пытались наделить свою жизнь смыслом, соответствующим историческим императивам сталинской эпохи. Непосредственным предметом исследования является жанр дневника, позволивший превратить идеологические критерии времени в фактор психологического строительства собственной личности.