Аттические ночи - [35]

Эпиграмма Плавта, в принадлежности которой Плавту мы бы усомнились, если бы она не была помещена Марком Варроном в первой книге "О поэтах":

После того, как был смертию Плавт успокоен,

Комедия плачет, сцена пуста, смолкли Смех, Игры и Шутки

И бесконечные ритмы (numeri innumeri) {272} о нем все рыдали. {273}

{272 Numeri innumeri — так называемая figura etymologica, которая может иметь два различных смысла: либо имеется в виду разнообразие размеров, ритмов, которые использовал Плавт в своих сочинениях, либо просто огромное множество стихов, им написанных.}

{273 FPL. Р. 32.}

Эпиграмма Пакувия - самая скромная и чистая, достойная его изысканнейшей строгости:

Юноша, хоть ты спешишь, но тебя этот камень надгробный

Просит, чтоб ты посмотрел на него с уважением,

затем прочитал,

что написано там же.

Здесь похоронены кости поэта Пакувия Марка.

Я бы хотел, чтобы ты это знал. Так прощай же! {274}

{274 FPL. Р. 32.}

Глава 25

Какими словами Марк Варрон определил перемирие (indutiae); и здесь же более тщательно исследовано, каков именно смысл слова indutiae

(1) Двумя способами Марк Варрон в одной из книг "Человеческих дел", под названием "О войне и мире" определяет, что есть перемирие (indutiae). "Перемирие, - говорит он, - есть мир, соблюдаемый несколько дней в воинском лагере"; {275} (2) затем в другом месте он утверждает: "Перемирие есть дни отдыха от войны (belli rеnае)". {276} (3) Но оба определения представляются скорее изящными и приятными краткостью, чем точными и добротными. (4) Ибо перемирие не есть мир, ведь война в действительности остается, прекращается сражение - и не в одном только лагере и не только на несколько дней бывает перемирие. (5) Ведь что мы скажем, если, когда перемирие заключено на несколько месяцев, из лагеря переходят в города? Разве это не будет тогда также перемирием? (6) Или, наоборот, что мы скажем о том, что написано в первой [книге] "Анналов" Квадригария, когда Гай Понтий Самнит {277} потребовал от римского диктатора перемирия (indutiae) на шесть часов, если перемирие может быть объявлено только "на несколько дней"? {278} А "отдых от войны" (belli feriae) он сказал скорее изящно, чем ясно и определенно.

{275 XXII, fr. 1 Mirch.}

{276 XXII, fr. 2 Mirch.}

{277 Гай Понтий (IV в. до н. э.) — военачальник самнитов во II Самнитской войне. В 321 г. до н. э. окружил римскую армию в Кавдинском ущелье и заставил ее капитулировать.}

{278 Fr. 21 Peter.}

(8) Греки же более вразумительно и ясно это предусмотренное договором прекращение сражения назвали "удержанием рук" (ε̉κεχειρία), убрав одну букву, [обозначающую] более глухой звук и заменив на [обозначающую] более слабый. (9) Ведь поскольку в это время не сражаются и удерживаются от насилия, они и называют [его] ε̉κεχειρία. (10) Но, конечно, задача Варрона состояла не в том, чтобы с крайней тщательностью определить перемирие и следовать всем законам и правилам дефиниций. (11) Ведь, казалось, достаточно сделать наглядное указание такого рода, который греки называют скорее τύποι (типы) и υ̉πογραφαί (очертания), чем ο̉ρισμοί (определения).

(12) По какому же правилу составлено слово indutiae, мы уже долго исследуем. (13) Но из многого того, что мы слышим или читаем, наиболее вероятным кажется то, что [сейчас] я скажу. (14) Мы полагаем, что indutiae произносится, словно говорят inde uti jam (чтобы уже начиная с этого времени). (15) Договор о перемирии [составляется] так, чтобы в определенный день не велось сражение и не причинялось никакого беспокойства, но чтобы уже (uti jam) с этого дня все совершалось по закону войны. (16) Итак, {279} поскольку заранее назначается определенный день и заключается договор, чтобы до этого дня не сражаться, а когда этот день приходит, "чтобы уже начиная с этого времени" (inde uti jam) сражаться, поэтому из тех слов, которые я указал, словно через некоторое соединение и сопряжение составляется название indutiae. {280}

{279 Igitur — конъектура Гроновия; рукописное чтение dicitur (говорят).}

{280 Этимология, конечно, курьезная, но убедительного объяснения происхождения этого слова у современных исследователей нет.}

(17) Аврелий же Опиллий в первой из книг, которые он назвал "Музы", {281} говорит: "Перемирием называется [время], когда враги между собой, с обеих сторон и в обе стороны, друг к другу входят без опаски и не затевая сражения; отсюда, - утверждает он, - кажется, произведено слово, похожее на initiae (вступление), {282} то есть вход (initus), а также проход (introitus)". {283} (18) Эту заметку Аврелия я не опустил для того, чтобы какому-нибудь подражателю этим "Ночам" она не показалась более изысканной на том только основании, будто ускользнула от нас при исследовании происхождения слова.

{281 Об Аврелии Опиллий и его сочинении «Музы» см. комм. к Noct. Att., Praef., 6.}

{282 Рукописная традиция, дающая inviae, видимо, испорчена. Ламбеций предлагает читать initiae, Флекзайн — induitiae.}

{283 Fr. 2 Fun.}

Глава 26

Каким образом ответил мне философ Тавр, когда я спросил, гневается ли мудрец

(1) В философской беседе я спросил Тавра, гневается ли мудрец. (2) Ведь нередко он после ежедневных лекций давал возможность спрашивать кто что хотел. (3) Он, серьезно и красноречиво порассуждав о гневе как о болезни и страсти, что представлено и в книгах древних, и в его собственных "Записках", обернулся ко мне, задавшему ему вопрос, и сказал: (4) "Я думаю о гневливости так; (4) но не лишне, чтобы ты выслушал и то, что думал наш Плутарх, муж весьма ученый и сведущий. {284} (5) Плутарх, - сказал он, - приказал со своего раба, человека негодного и дерзкого, но привыкшего слушать [чтение] книг и философские рассуждения, стащить тунику и бить его плетью за какой-то проступок. (6) Его начали сечь, и он стал возражать, что не заслужил побоев; он-де не совершил ничего плохого, никакого преступления. (7) Далее посреди порки он начал вопить и издавать уже не жалобы и стоны, но суровые и бранные слова: что Плутарх, мол, не таков, каким подобает быть философу; что гневаться позорно; что он часто рассуждал о вреде гнева и написал прекраснейшую книгу "О хладнокровии" (Περί α̉οργησίας); всему тому, что написано в этой книге, он никоим образом не соответствует, поскольку, поддавшись и совершенно подчинившись гневу, наказал его множеством ударов. (8) Тогда Плутарх спокойно и тихо сказал: "Тебе сейчас кажется, что я на тебя гневаюсь, наказывая [тебя]? По выражению ли моего лица, по голосу ли, по краске ли [гнева], или даже по словам ты понимаешь, что я охвачен неистовством? Ведь у меня, я полагаю, при этом ни глаза не свирепые, ни лицо не беспокойное, я не издаю ужасные крики, у меня не вскипает пена [около рта], я не заливаюсь краской, не говорю того, что достойно стыда или сожаления, и вообще не дрожу от гнева и не даю волю чувствам. (9) Ведь все это, если ты не знаешь, является обычными признаками гнева". И тотчас, повернувшись к тому, кто сек, сказал: "Ты между тем, пока мы с ним рассуждаем, делай свое дело"".