Атлантический экспресс - [25]

В течение следующего часа Шарпинский составил несколько шифровок, пользуясь своим собственным шифром. Он писал, слушая «Императорский концерт» Бетховена. Это как раз соответствовало масштабу операции, которую он собирался предпринять. В ней примут участие главные диверсионные группы ГРУ. Шарпинский нажал на клавишу селектора.

— Пришлите мне дежурного офицера из шифровальной комнаты.

Из шкафа Шарпинский достал чемодан, хранившийся там несколько месяцев — на непредвиденный случай. Каждые три дня женщина, офицер КГБ, открывала его, проветривала одежду, а затем снова упаковывала. Содержание чемодана было довольно безобидным — зимняя одежда (в другом чемодане лежали летние вещи), редкая книга в сафьяновом переплете, последний каталог лондонской фирмы «Сотбис».

— Войдите, — сказал Шарпинский, когда в дверь постучали.

В кабинет вошел Лев Скоблин, помощник главного шифровальщика. Шарпинский передал ему шифровки в запечатанном конверте. Когда шифровальщик ушел, полковник заметил, что на его столе открыто лежат два авиабилета в Цюрих. Он накрыл их листом бумаги — любая, даже самая незначительная утечка информации раздражала Шарпинского.

В подвальном помещении, где располагалась шифровальная комната, главный шифровальщик принялся быстро передавать телеграммы в различные города Европы — Цюрих, Базель, Милан, Мюльхауз и Дюссельдорф. Но самая длинная шифровка ушла в Андерматт, Швейцария.

Хейнц Голшак, торговец редкими книгами, зарегистрировался на рейс 433 компании «Свисэйр» в последнюю минуту. Самолет взлетел в 13.25. Это был последний рейс в Цюрих — аэропорт закрывался по метеоусловиям. Откинувшись в кресле туристического салона, Голшак просматривал каталог «Сотбис», пока лайнер набирал высоту. Миловидная стюардесса спросила, не хочет ли он выпить. Голшак посмотрел на нее сквозь толстые стекла очков и вежливо спросил:

— Нет ли у вас… шнапса? Думаю, он мне поможет. — И виновато улыбнулся: — Видите ли, я плохо переношу самолет…

— Разумеется, сэр. Сейчас принесу.

Вернувшись на кухню, стюардесса сказала своей подруге:

— Такой приятный пассажир. Типичный рассеянный профессор.

Все это было довольно странно, потому что два часа назад к Хейнцу Голшаку, живущему по адресу Аннагассе, 821, зашли двое мужчин в пальто и Шляпах, низко надвинутых на лоб. Он ожидал одного посетителя, а не двух. Полчаса назад ему позвонил человек, представившийся частным коллекционером из Мюнхена, и договорился с Голшаком о встрече.

— Я пришел с другом, — сказал один из визитеров Хейнцу Голшаку, стоящему на пороге своей пятикомнатной квартиры.

— Проходите, пожалуйста. Кофе на плите, и я…

Хейнц Голшак, пятидесяти двух лет, жил один. Он настолько ценил уединение, что даже сам убирал свою квартиру. Голшак направился на кухню, и один из гостей в этот момент ударил его резиновой дубинкой по голове. Голшак умер еще до того, как упал на пол.

Гости тут же принялись за дело. Один из них достал из кармана марлевую шапочку и надел ее на голову Голшака, чтобы ковер не запачкался кровью. Другой достал список и быстро стал складывать в чемодан Голшака вещи, которые могли пригодиться тому в поездке, — одежду, бритвенный прибор, паспорт.

Пока один из «гостей» складывал чемодан, второй вылил в раковину кофе из кофейника, вымыл его и поставил на полку вместе с двумя чашками, стоявшими на столе. Прежде чем уйти, убийцы оставили на столе листок из проспекта швейцарской авиакомпании, где было указано время вылета и прилета самолета, выполнявшего рейс 433 в Цюрих.

Закрыв квартиру ключом, извлеченным из кармана убитого, они вынесли труп по лестнице черного хода и положили его в багажник старенького «мерседеса», стоявшего во дворе. Через арку они выехали на улицу Аннагассе. Стоявший у соседнего дома мотоцикл резко рванул с места и на полной скорости направился в советское посольство сообщить о том, что задание выполнено.

«Мерседес» остановился в безлюдной части Венского леса возле большой, заранее вырытой ямы. Сбросив туда труп, убийцы облили его бензином и подожгли. Подождав, пока пламя погаснет, они засыпали обожженные останки снегом. Затем отправились в советское посольство.

Вся операция была спланирована несколько месяцев тому назад, когда Хейнца Голшака выбрали подходящим кандидатом на случай чрезвычайных обстоятельств. Во время поездки Голшака в Зальцбург из его квартиры взяли паспорт. В тайной лаборатории, располагавшейся на последнем этаже советского посольства, эксперты сделали точную копию документа, заменив лишь фотографию. Труп Хейнца Голшака теперь лежал в Венском лесу. И одновременно Хейнц Голшак летел в Цюрих на борту самолета швейцарской компании «Свисэйр».

9. Милан и Цюрих

«Каспар на борту».

— Господи! — прошептал Джулиан Халлер, прочитав сообщение, которое передал ему полковник Моли- нари. Оно поступило по каналу радиосвязи от Уогрейва. Еще до вылета в Бухарест англичанин предложил составить список членов Политбюро и присвоить им кодовые имена.

— Мы исходим из предположения, — сказал Уогрейв, — что Анжело— это Анатолий Зарубин. А вдруг это кто-нибудь другой? Мне надо заранее сообщить вам об этом.