Атлант расправил плечи. Часть I. Непротивление - [14]
— Меня тошнит от одного имени Эллиса Уайэтта.
Таггерту совсем не понравился взгляд Дагни.
— Я не вижу необходимости в немедленных действиях, — проговорил он обиженным тоном. — Например, почему ты считаешь настоящее положение «Таггерт Трансконтинентал» настолько уж тревожным?
— Из-за твоей политики, Джим.
— Какой политики?
— Во-первых, этого тринадцатимесячного эксперимента с «Ассошиэйтед Стил». И, во-вторых, твоей мексиканской катастрофы.
— Правление одобрило контракт с «Ассошиэйтед Стил», — торопливо проговорил он. — Правление проголосовало и за строительство линии Сан-Себастьян. К тому же, я не понимаю, почему ты называешь это решение катастрофой.
— Потому что мексиканское правительство готово в любой момент национализировать твою линию.
— Это ложь! — Он едва не кричал. — Это просто злобные сплетни! Опираясь на совершенно надежный внутренний источник, я готов…
— Не надо обнаруживать свой испуг, Джим, — презрительно бросила Дагни.
Он промолчал.
— Сейчас паниковать бесполезно, — сказала она. — Мы можем только попытаться смягчить удар. А он будет крепким. От потери сорока миллионов долларов легко не оправишься. Однако «Таггерт Трансконтинентал» пришлось выдержать в прошлом много ударов. И я позабочусь, чтобы наша компания выдержала и этот.
— Я отказываюсь, просто отказываюсь обсуждать саму возможность национализации линии Сан-Себастьян!
— Отлично. Значит, мы ее не обсуждаем.
Она молчала. И он заговорил, тщательно взвешивая каждое слово:
— Не понимаю, почему ты так стремишься предоставить шанс Эллису Уайэтту, однако считаешь ошибкой участие в развитии неимущей страны, которая никогда не получит такого шанса.
— Эллис Уайэтт никого не просил предоставить ему шанс. Потом, предоставлять шансы не мое дело. Я руковожу железной дорогой.
— На мой взгляд, это чрезвычайно узкая точка зрения. И мне непонятно, почему мы должны помогать одному человеку, а не целой стране.
— Помощь кому бы то ни было меня не интересует. Я хочу делать деньги.
— Это негодная позиция. Эгоистичная жажда личной выгоды отошла в прошлое. Сегодня все знают, что интересам общества в целом всегда следует отдавать предпочтение в любом деловом предприятии, которое…
— И как долго ты будешь еще уклоняться от принятия решения, Джим?
— Какого решения?
— Относительно заказа на риарден-металл.
Таггерт не отвечал. Он молча разглядывал сестру. Ее стройное тело, с трудом скрывающее усталость, поддерживала прямая, четкая линия плеч, а сами плечи удерживало усилие воли, рожденное сознанием собственной правоты. Лицо ее нравилось немногим: оно было слишком холодным, а глаза чересчур внимательными и строгими; ничто и никогда не могло смягчить их взгляд. Точеные ноги, спускавшиеся прямо перед Таггертом с ручки кресла, раздражали его, поскольку никак не вписывались в столь неженственный образ.
Она сохраняла молчание; и ему пришлось спросить:
— Ты сделала этот заказ, повинуясь минутному настроению, по телефону?
— Я приняла это решение полгода назад. И ждала, когда Хэнк Риарден запустит сплав в производство.
— Не зови Риардена Хэнком. Это вульгарно.
— Так все его называют. И не уклоняйся от темы.
— Почему тебе пришлось звонить ему по телефону вчера вечером?
— Нужно было поскорей договориться.
— Разве ты не могла подождать, пока не вернешься в Нью-Йорк, и тогда…
— Потому что я видела линию Рио-Норте.
— Ну, мне необходимо время, чтобы подумать, поставить вопрос перед правлением, обратиться к лучшим…
— Времени нет.
— Ты не даешь мне возможности сосредоточиться, составить собственное мнение о…
— Твое мнение меня не интересует. Я не намереваюсь спорить с тобой, твоим правлением или профессорами. Ты должен сделать выбор, и ты сделаешь его прямо сейчас. Просто скажешь «да» или «нет».
— Это совершенно нелепый, полный произвола и высокомерия способ ведения дел…
— Да или нет?
— Вечно с тобой одна и та же история. Тебе все хочется разделить на белое и черное. Но мир устроен совсем не так. В нем нет ничего абсолютного.
— Кроме металлических рельсов. Или мы покупаем их, или нет.
Она ждала. Таггерт безмолвствовал.
— Ну? — спросила она.
— Ты берешь ответственность на себя?
— Беру.
— Тогда действуй, — проговорил он и поспешно добавил, — только на собственный страх и риск. Я не стану отменять твое соглашение с Риарденом, но и не стану защищать его на заседании правления.
— Дело твое.
Дагни поднялась, чтобы уйти. Таггерт склонился над столом, явно не решаясь закончить встречу столь решительным образом.
— Ты, конечно, понимаешь, что для проведения решения потребуется более продолжительная процедура, — сказал он, чуть ли не с надеждой в голосе. — Одним разговором со мной ты не отделаешься.
— О, конечно, — проговорила она. — Я пришлю тебе подробный отчет, который подготовит Эдди, и который ты читать не будешь. Эдди поможет тебе провести его по инстанциям. Сегодня вечером я отправляюсь в Филадельфию на встречу с Риарденом. Нам с ним придется как следует потрудиться. — И добавила: — Все просто, Джим.
