Ателье - [22]

— А мне нравится, чтоб вечное, — Даша расправила рукав черного шелкового платьица, стилизованного под китайское: узкого, с маленьким глухим воротником, усаженным круглыми атласными пуговками, — вот это ты придумала, смотри, как здорово.

— Не я. Это китайцы придумали, сто тыщ лет назад. А хочется, чтоб совсем свое, понимаешь? Вот Синдерелла, со мной вместе училась, сейчас по Москве пять магазинов, авторские тряпки. Думаешь, так не умею? Я у нее срисовала юбку, с карманами на воланах, зимнюю. А я зато сделаю палантин кашемировый, с капюшоном, а на концах — карманы, прорезные с клапаном. Вот!

И она подвинула к Даше рисунок. Та, сомневаясь, смотрела на резкие линии.

— Но зачем карманы на шарфе? Ведь не положишь ничего, болтаться будет и бить по ногам.

— Ну и что! Зато никто такого не придумал! А еще юбки, такие плотные, и карманы будут везде — в разные стороны прорезаны и отделаны кантами цветными. А позади шлейф, жесткий, чтоб углами торчал.

Даша подумала о леопардовом пальто, сшитом Галкой. С которым та вечно воевала на эскалаторах и несколько раз защемляла роскошный подол дверями лифта.

— Галь. Куда в такой юбке, ведь пешком не пойдешь, со шлейфом-то. А в машине ее на голову придется складывать.

Галка встала и огладила широковатые бока. Шить на себя, как и каждый без сапожный сапожник, она не успевала, и вот уже два месяца таскала одни и те же джинсы с расшитыми клешами, и свитерок, украшенный кожаными шнурками.

— Зато на подиуме будет смотреться суперски. Я же говорю, не понимаешь ты.

Даша повесила китайское платье на вешалку, отряхнула блестящий шелк. И взяла в руки джинсы со сломанной молнией. Ковыряя плотный шов, думала о своих старых рисунках, об идеях, что приходили внезапно и она присматривалась к ним, удивляясь смелости воображаемых вещей. Вздыхала, понимая, в Южноморске такого и не сошьешь и не поносишь. Оставляла в голове самые практичные, пытаясь соблюсти баланс между красотой и возможностью как-то эти вещички носить. Сейчас Галкина уверенность в том, что бесполезная красота всего важнее, сбивала ее с толку. Она снова заглянула в наброски.

— Ну, хоть не таким мешком, а? — попросила с легким отчаянием, рассматривая жирно нарисованную огромную юбку. Ей ужасно хотелось, чтоб у Галки все получилось. Ведь первое серьезное дефиле, это не в клубе у Милены, которая вечно озабочена, как бы подешевле развлечь своих клабберов. А Галка, кажется, обиделась…

Галка насупилась. И Даша решила молчать. Вот у нее ремонтик, будет на праздник денежка. Кожи куплены, для намечтанной коллекции — чего же еще? Радоваться и говорить Гале спасибо — сто раз, не меньше. Она села удобнее, отвернулась к свету и, натянув на пальцах ткань, стала точными движениями подрезать упрямые нитки. Галка задумчиво смотрела на рисунки. И, отодвигая их, сказала скандальным голосом:

— Ну, ладно… А ты что предложишь? — упирая на слово «ты», — на тебе бумагу, изобрази.

Перестал шипеть утюг. Даша, держа шитье в руках, оглянулась. Алена подошла ближе и встала, приготовившись смотреть. С другой стороны торопилась, огибая стол, Настя. Даша мысленно чертыхнулась и положила растерзанные джинсы на край стола.

— Я не умею так. Рисовать не умею.

— А ты как-нибудь. Я пойму, — взгляд у Галки стал тяжелым и раздраженным.

В углу тихо ворковал Миша, уговаривая Любаню встретить вместе Новый год.

Даша подвинула к себе листы, взяла в руки фломастер. Заправила за ухо волосы.

— Значит так. Зима, например. Дутая плащевка, так? Привычно, ага. Но! Берем белоснежный свитер и белые лосины, меховые короткие сапожки, тоже белые. А сверху накидываем пальто-кринолин, темно-красное, рубинового оттенка с блеском. Узкое в груди и талии, во-от так, — фломастер заскрипел по бумаге, — а юбка у него — бес-ко-неч-на-я, широкая, разлетается. По-королевски!

Фломастер скрипел, шуршала бумага, Алена сопела за спиной. Галка, следя за линиями, постукивала по пластику длинными пальцами.

— Фокус в том, что нижняя часть юбки пристегивается потайной застежкой. Надеваешь без подола, получается пальтишко, а-ля фигуристка… Вот второе пальто, синее, на серый свитерок. Пальто в виде длинного стеганого сарафана, сверху короткая куртка в талию. В помещении можно снять куртку, а можно снять и сарафан тоже. Остаться в лосинах и мини. Куртку можно носить отдельно.

— Подумаешь, — неуверенно сказала Галка, рассматривая под Дашиной рукой силуэты, — как-то оно просто все. Кажется…

— Главное, подобрать цвета и силуэт, будет офигенно! — убежденно заговорила Даша, отбрасывая лист и хватая другой, — можно еще вечернюю коллекцию сделать, я нарисую сейчас!

— Потом нарисуешь, — прохладным голосом прервала ее Галка, — клиенты пришли. Ты их прими. А я по делам пойду, надо стекла в витрину заказывать.

Быстро прошла в холл, взметывая лежащие на столе лоскуты. Даша, собирая разрисованные листочки, проводила ее растерянным взглядом.

— И что ты тут делаешь, Дарья? — сладким голосом спросила Настя.

— Что?

— Тебе бы в Париж, или в Милан. А ты тут, в ателье на окраине.

Даша сунула в ящик стола рисунки и выпрямилась, глядя на Настю.

— А я и буду. И в Париже, и в Милане.