Атеизм и другие работы - [121]

В нынешнем СССР члены коммунистической партии напоминают французских выпускников Ecole Politechnique[68] и инспекторов финансов, либо британских выпускников Оксфорда и Кембриджа (на базе Итона). В рамках существующей экономико — политической системы им открыт путь к карьере и высшим постам, они быстрее продвигаются, чем сравнимые с ними по личным достоинствам некоммунисты. В обоих случаях буржуазное происхождение дает изначальные преимущества, которые трудно наверстать в дальнейшем.

[N. B. Во времена Сталина риск внезапного прерывания карьеры был несравненно большим, чем в сходных европейских странах; но ситуация быстро меняется и вскорости это отличие сойдет на нет].

2. Армия

В августе 1957 г. СССР не был накануне 18 Брюмера. Хотя бы потому, что вся реальная сила и без того находится в руках армии. Разница в возрасте между военными в советском и французском случаях может не приниматься во внимание, поскольку консолидация российского коммунистического общества (достигнутая благодаря победе над Германией) достигла такой степени, что это общество уже не нуждается в завоевательных войнах, что делает маловероятным и неспровоцированное нападение извне. В любом случае, вероятность переворота невелика, если не сказать, что она равна нулю.

3. Так называемый «политический» персонал

Так как цели (а именно в том, что касается крестьянства, наилучшего использования национализированных средств производства и распределения с учетом императива достижения господства или, во всяком случае, равенства военных сил с США) уже заданы Армией (или ее полномочным представителем), выбор представительной «политической» фигуры, которая должна подбирать оптимальные средства для достижения этой цели (как можно быстрее и с наименьшими расходами) имеет не столь уж большое значение с точки зрения внешней политики. Однако с точки зрения того, что именуется «внутренней политикой», этот выбор сохраняет свое значение.

Фактом остается то, что на 1957 г. правящий слои в СССР почти полностью рекрутируется из Редставителей довоенной буржуазии: отцы передают свое положение сыновьям и внукам. С точки зрения этого правящего буржуазного слоя единственным политически и человечески приемлемым кандидатом является г — н Маленков (буржуазное «поведение», политико — административный опыт, обретенный рядом с великим Сталиным; возраст, личный шарм). Но на деле этот кандидат выступает и как представитель коммунистов старого стиля в рамках партии (группа Молотова — Кагановича).

Поэтому существует риск того, что этот человек направит СССР на политику систематического экспорта коммунизма (в первую очередь, в страны Юго — Восточной Азии — через быстро индустриализирующийся Китай, рассматривая его и как приоритетный для русского экономического потенциала). Но эта политика имела бы своим следствием серьезное замедление роста жизненного уровня в СССР. Это неприемлемо для руководящего буржуазного слоя применительно к городскому населению (по крайней мере, пока речь идет о самом этом слое); это неприемлемо для Армии, когда речь идет о деревне.

В этих условиях советская буржуазия не могла и не должна была поддерживать г — на Маленкова и его сторонников в тот момент, когда глава Армии посчитал необходимым убрать его из советской политической и административной жизни и помог придать все внешние атрибуты власти (символизируемые так называемой «коммунистической» партией) единственному ее представителю — генеральному[69] секретарю КПСС Хрущеву.

Однако, как человеческий тип, эта явно не буржуазная личность (даже более пролетарская, чем крестьянская) была и останется неприемлемой для нынешнего правящего слоя. Поэтому от него можно ожидать сравнительно скорого свержения Хрущева или его более или менее отдаленной замены на политического руководителя буржуазного происхождения, но без склонности к экспорту коммунизма, либо квалифицированными представителями Армии (если и не буржуа, то хотя бы более крестьянами, чем пролетариями), вроде Жукова, опирающегося на Конева, Соколовского, Антонова. Второй из этих маршалов куда более популярен у младшего и среднего офицерства, чем первый.

Конечно, можно усомниться в обоснованности таких прогнозов. С одной стороны, пока не видно гражданского лица, которое было бы приемлемо для буржуазии и способно заменить Хрущева во главе коммунистической партии в нынешнем раскладе сил. С другой стороны, внешние и внутренние неудобства прямого захвата власти Армией таковы, что он выглядит крайне маловероятным; скорее, она предпочтет существующий порядок, когда контроль над государством осуществляется ею через традиционный аппарат коммунистической партии, а он должен внимательно относиться к нуждам крестьянства (политически представляемыми высшими военными) и заботиться о сохранении внешнего и внутреннего господства Красной Армии, предоставляя в ее распоряжение весь экономический потенциал страны.

В любом случае, полезно не терять из вида то, что выбор персоны такого генерального секретаря является вопросом внутренней политики СССР и не Представляет значительного интереса с внешней точки зрения.