Атеизм и другие работы - [12]

[] квадратные скобки в тексте используются для вставок слов или частей слов, пропущенных или неразборчиво написанных в тексте, а также для расшифровки иноязычных слов и выражений и принадлежат составителю сборника;

угловые скобки со знаком вопроса использовались в том случае, когда расшифровка рукописи оставляла сомнение;

<…> многоточие в угловых скобках служит для обозначения обрыва или пропуска в рукописи;

<нрзб.> обозначает слова и выражения, не поддающиеся расшифровке.

A. М. Руткевич

Атеизм

Иногда приходится слышать, что буддизм — атеистическая религия. Это утверждение звучит странно, вроде квадратного круга и тому подобное. Однако парадоксальность здесь только кажущаяся. Конечно, если под атеизмом мы будем понимать просто игнорирование религиозной проблемы как таковой, отказ от всякого выхода за пределы чувственного данного, то словосочетание «атеистическая религия» окажется нелепым и бессмысленным. Такой «атеизм» (вне вопроса о том, существует ли такой человеческий атеизм, помимо атеизма животного, растений и неорганического мира) безусловно исключает всякую религию. Но если под атеизмом понимать, как то обычно и делается, — отрицание Бога, то понятие «атеистической религии» может иметь смысл, если только понимать религию достаточно широко.

Мы определяем атеизм как отрицание Бога. Но этого недостаточно. Отрицание какого Бога и какое отрицание?

Если стать на точку зрения какой‑либо определенной религии[1], то отрицание данной формы божественного есть отрицание Бога вообще, раз Бог (или боги) именно такой, каким его считает данная религия. С этой точки зрения атеистической будет всякая религия, отличная от данной. Ясно, что для внеконфессионального народа и проблем атеизма такое определение неприемлемо. Но как общее правило оно неприемлемо и для представителей отдельных религий. В отношении к религиозным учениям, отличным от его собственного, такой представитель будет говорить о ереси, инословии, иноверии, или сатанизме, или, наконец, суеверии, но не об атеизме. Как же он назовет атеизм?

На первый взгляд ответ очень прост: иноверцем (в самом широком смысле слова) будет тот, кто наделяет Бога ложными качествами (например, зло, множественность, конечность и т. д.), атеистом же тот, кто просто отрицает его существование. При ближайшем рассмотрении, однако, оказывается, что и это определение еще слишком широко. Если такое простое отрицание есть игнорирование проблем Бога, то мы возвращаемся к первому тоже отброшенному нами определению: внутри религии такой атеизм, конечно, невозможен. Значит, отрицание существования Бога должно быть ответом на вопрос о Боге. Но, что значит это «существование», которое атеистом отрицается?

Не вдаваясь в сложные онтологические изыскания, можно кое‑что по этому поводу сказать. Если придать понятию существования тот смысл, который мы придаем ему, когда говорим, что существует эта бумага, стол, комната, наша земля или даже весь материальный мир в целом, то отрицание существования в этом смысле Бога вряд ли можно назвать атеизмом. Во всяком случае, тогда мы должны будем назвать атеизмом большинство так называемых «высших религий» (а может быть, и все религии вообще). Обычно отрицание физического, временнопространственного существования Бога, атеизмом и не называется; это — особый вид учения о божестве и только. И действительно, отрицание только существования Бога не значит еще его отрицание вообще. Это верно не только в отношении Бога. Ведь не существует, скажем, пятимерное пространство и не может существовать квадратный круг; но это не мешает нам говорить и определять качество того и Другого, так как и то и другое как‑то есть.

А что если атеист отрицает существование Бога в том смысле, в котором он утверждает свое собствен — ное существование? Такой атеист как будто бы заслуживает свое название. Но здесь надо сделать одно существенное различие: надо отделить форму моего существования от факта существования. Никакая религия, вероятно, не утверждает полную идентичность человеческого и божественного существования, так что говорить об атеизме в этом смысле не стоит. Форма существования Бога может определяться самым разнообразным образом; поскольку факт существования не отрицается, об атеизме говорить нельзя. Но что остается от сознания моего существования, если я отвлекусь от той особой формы, в которой оно мне дано? Снова оставляя в стороне тонкости онтологического (и психологического) анализа[2], можно сказать, что остается яркое и несомненное сознание, что я нечто, а не ничто. И вот того, кто отрицает, что не только он (или другое небожественное) есть нечто, но что и Бог есть отличное от ничто нечто, того, я думаю, можно и нужно назвать атеистом.

Вводя новый термин, мы скажем, что всякое нечто есть бытие и всякое бытие нечто, а отличное от всего нечто ничто — небытие; что всякое нечто есть, а ничто нет[3]. Тогда атеизм, отрицая, что Бог есть нечто, отрицает его бытие (обычная формулировка — Бога нет), а представитель не атеистической религии бытие Бога утверждает. Но он утверждает не одно только бытие Бога, а и ряд других его предикатов, скажем всезнание, всеблагость и т. п., где бытие кажется лишь одним из многих таких предикатов. Почему же отрицание именно этого предиката обозначается особым именем и отрицание его — у нас на Западе по крайней мере (не мистики) — противопоставляется всем религиозным моделям? Очевидно, потому, что, отрицая бытие Бога, атеист отрицает тем самым и все другие его предикаты. Он не отрицает данный комплекс атрибутов Божества, чтобы заменить его другими, как это делает иноверец, а отрицает всякие атрибуты вообще. Или точнее говоря, он отрицает не атрибуты, а самою субстанцию: атрибуты неприменимы не потому, что не соответствуют субстанции, а потому, что субстанции вовсе нет.