Атеисты в мундирах. Советские спецслужбы и религиозная сфера Украины - [7]
С 1946 г. Тучков ушел на пенсию, хотя и числился внештатным лектором Центрального лекционного бюро Комитета по делам культурно-просветительных учреждений при Совете Министров РСФСР. В 1947-м завершил работу над книгой «Русская православная церковь и контрреволюция», где события доведены лишь до 1925 г. – до смерти патриарха Тихона. Большая часть книги посвящена обновленцам, их лжесоборам и фальсифицированным документам, которые сам Тучков и готовил.
После войны приобрел участок земли под Москвой и строил дачу с кабинетом, в котором мечтал начать капитальную работу над воспоминаниями. «Мне есть что вспомнить», – говаривал он внукам. Окончательный вариант книги назывался «Октябрьская социалистическая революция и Русская православная церковь» (в центре повествования оказывались церковные проблемы, по которым вел оперативную работу сам автор, – это был бы ценнейший источник по подлинной истории гонений на церковь в СССР). Завершить труд помешала неизлечимая болезнь.
Иначе как переосмыслением содеянного вряд ли можно объяснить приглашение Патриарха для церковной исповеди «заслуженного чекиста», умиравшего от неоперабельного рака с метастазами. Алексий І, сын камергера императорского двора и внук сенатора Российской империи, незамедлительно прибыл к крестьянскому сыну Е. Тучкову, хорошо ему знакомому по жестким «беседам» недобрых 1920-х гг. Их беседа длилась несколько часов, и супруга Елена Александровна, убежденный атеист, уже беспокоилась – успеет ли проститься с умирающим…
Евгения Тучкова похоронили на Ваганьковском кладбище и «келейно» заговорили о нем лишь в популярном среди диссидентов 1970-х исследовании А. Краснова-Левитина и В. Шаврова «Очерки по истории русской церковной смуты»[16]. Вспомним и мы эту личность, подтвердившую своим примером знаменитое – «Бог поругаем не бывает!».
Полвека на тайном поприще
Страницами биографии полковника Сергея Карина-Даниленко
Полковник Сергей Тарасович Карин-Даниленко (1898–1985 гг.) по праву считался «живой легендой» органов госбезопасности Украины. В его служебной биографии числятся оперативные игры с зарубежными центрами украинской политэмиграции, зафронтовая работа в тылу гитлеровцев, попытка создать подконтрольный НКВД «Провод ОУН» на Западной Украине в 1944 г., посредничество в переговорах с командованием УПА, «самоликвидация» украинской Греко-католической церкви, выполнение деликатных поручений Л. Берия. «Имеет огромный опыт чекистской работы, лично провел весьма много сложных оперативных дел», – писали кадровики МГБ УССР на излете его карьеры в 1946 г.
Начинающий чекист Сергей Карин (1921 г.)
На скрижали хрестоматийного жизнеописания заслуженного чекиста не принято было заносить его ведущую роль в изощренной борьбе безбожной власти со Святою соборною и апостольскою церковью, с единством православия в Украине в 1923–1931 гг. Да и иные драматические страницы в истории религии в Украине не будут полными без учета роли этого незаурядного человека.
Сергей Карин родился в 1898 г. в селе Высокие Байраки Херсонской губернии (на территории современной Кировоградской области). Как свидетельствуют материалы личного дела чекиста (автобиография от 25 августа 1944 г.)[17], отец его, Тарас Александрович, происходил из крепостных, участвовал в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. в рядах любимого полка генералиссимуса А. Суворова – лейб-гвардии Фанагорийского, выжил в кровопролитных штурмах Плевны, обошедшихся русской армии в 40 тыс. убитых и раненых. От двух браков имел 15 детей, стал, как говорится, крепким хозяином.
Дотошные материалы спецпроверки, составленные при восстановлении Карина-Даниленко на службе в органах госбезопасности в 1944 г., указывали, что отец чекиста был кулаком, имел до 70 десятин земли, конную молотилку, веялку, плуг, нанимал батраков и перепродавал скот. Позднее односельчане написали С. Карину – его родители умерли от голода в 1933 г., в то время когда его сын верой и правдой служил в советской внешней разведке.
Интересно, что будущий борец с «украинским буржуазным национализмом» в юности являлся «национально сознательным» украинцем. Обучаясь в 1911–1919 гг. в Елисаветградском коммерческом училище, говорится в документах, «принимал участие в украинском нелегальном кружке шовинистического направления» («шовинистами» в специфической по национальному составу чекистской среде 1920–1930-х гг. именовали украинских национал-патриотов и «самостийников»). «Был, безусловно, заражен шовинизмом ради спасения “неньки Украины”», – каялся Сергей Тарасович в автобиографии от 14 сентября 1923 г.[18]
При проверках 1939 и 1944 гг. односельчане Карина показали, что тот «высказывался националистически» буквально незадолго до его вербовки в секретные сотрудники ЧК в 1921 г. Сам он писал, что намеревался поступить в Украинскую партию боротьбистов (бывшие украинские социалисты-революционеры), но не сделал этого по причине… объединения партии с Компартией большевиков Украины (КП(б)У). Сергей прекрасно владел украинским языком и в период украинизации даже входил в комиссию по «испытанию знания украинского языка» сотрудниками ГПУ УССР.
