Атаманыч - [21]
Кулагин и Атаманыч в это время шли и шли в сторону Камышового хребта, все больше удаляясь от места стоянки.
Кулагин обернулся к идущему сзади мальчику.
— Прибавь шагу! — крикнул он.
Но Миша не расслышал его слов — ветер тотчас же отнес их в сторону.
Кулагин хотел крикнуть, что они смогут отдохнуть в молоденьком ельнике, что темнел впереди, но понял, что ему не перекричать ветер, и только махнул лыжной палкой в сторону ельника.
Миша понимающе кивнул головой.
Они добрались до первых елок. Здесь можно было перевести дух.
— Чертов буран! — сказал Кулагин, воткнув в снег палки и вытирая рукавицей залепленное снегом лицо. — Так и кажется, что весь свет перевернулся вверх ногами! Придется возвращаться…
— Как — возвращаться? — удивился Атаманыч. — Командир приказал подойти к хребту вплотную, нанести местность на карту и только тогда возвращаться…
— «Приказал, приказал»! — ворчливо проговорил Кулагин. — Что же, нам пропадать здесь, что ли? Сам видишь, какая погода!
— Ну и что? — запальчиво возразил Миша. — На войне на погоду не смотрят!
— Так то на войне, а тут случись что с тобой, мне же попадет.
— Ты мной не прикрывайся! — крикнул Атаманыч. — Скажи, боишься!
— Подумаешь, какой герой сопливый выискался! — рассердился Кулагин.
Дальше Миша не слушал. Сильно оттолкнувшись палками, он скатился по склону сопки, и белая пелена снега поглотила его.
— Ковальчук! Куда ты? — закричал Кулагин.
Но никто не отозвался, лишь слышался свирепый вой ветра.
— Ничего, далеко не уйдешь, вернешься, — проворчал Кулагин и стал ждать.
Но прошло десять, пятнадцать, двадцать минут — мальчик не возвращался.
«Вот чертенок, — уже начиная тревожиться, подумал Кулагин. — Придется идти по следу».
В эту минуту он увидел сквозь снег три неясные фигуры. Они приблизились; это оказались сержант Кандалин с двумя бойцами.
— Где Атаманыч? — сразу же встревоженно спросил сержант.
— Я его останавливал, товарищ сержант. Говорил, давай немного отдохнем… А он не послушался… Но он не успел далеко уйти… Я ему говорю…
— В какую сторону он пошел? — сурово сдвинув брови, перебил его Кандалин.
— Вот сюда. Я сам собрался его догонять, смотрю — лыжню занесло…
Разведчики спустились с сопки. Внизу явственно обозначилась лыжня. А тут еще ветер начал ослабевать, метель утихла, и теперь редкие легкие снежинки медленно кружились в воздухе, плавно опускаясь на землю. Разведчики ходко шли по следу.
А Миша, пройдя километра три, совсем выбился из сил.
«Надо немного отдохнуть и нанести маршрут на топкарту, — подумал он. — Кулагин небось вернулся. Но я должен выполнить приказ командира, дойти до Камышового хребта».
Он увидел высокую елку с низко опущенными ветками, которые образовали что-то вроде шалаша, и, сняв лыжи, залез в этот шалаш. Внутри было очень тихо. Внизу — ковер из сухой желтой хвои, по бокам — ветки елки, все в ледяных сосульках. Сюда не проникал ни ветер, ни снег.
Атаманыч немного отдохнул, потом достал из противогазной сумки бумагу и карандаш.
— Та-ак… Значит, вот тут — сопка, где остался Кулагин. Потом — спуск. Потом — лощина. Вот тут — кусты. Та-ак… Теперь — овраг, подъем. Тут — ровное место. И, наконец, вот эта елка-шалаш. Вот и готово!
Миша высунул голову из шалаша. Метель утихла. Это хорошо. Пожалуй, пора двигаться в путь, дальше, к Камышовому хребту… Он вылез наружу и только наклонился к лыжам, как до него донесся знакомый голос Кандалина:
— Миша-а! Атаманы-ыч! Ау-у!
— Ау! — закричал Миша. — Я здесь! Ау-у!
И вдруг он услышал позади себя рычание.
Миша вздрогнул, мурашки побежали у него по спине.
«Японец!» — было его первой мыслью.
— Ни с места! Пристрелю! — крикнул он, вскидывая автомат.
Но из-под ели вылез большой лохматый медведь. Но прежде, чем мальчик понял, что это медведь, огромный зверь, поднявшись на задние лапы, двинулся на него.
От неожиданности Миша растерялся. Лишь когда медвежья зубастая пасть оказалась совсем рядом, он вскинул автомат и, не целясь, дал короткую очередь по зверю и побежал, увязая по колено в снегу.
Сделав несколько шагов, он остановился и оглянулся. Раненый зверь с яростным рычанием бросился за ним.
Атаманыч снова поднял автомат, но от волнения вместо спускового крючка он дергал предохранительную скобу. Автомат молчал.
А медведь уже рядом. Бежать бесполезно: все равно догонит.
Атаманыч когда-то слыхал, что медведи не трогают мертвых. Он упал в снег, сжался в комок и затаил дыхание.
Медведь подошел, понюхал его. Мальчик не шелохнулся. Тогда медведь поддел его мордой и бросил на пенек. Ногу пронзила острая боль. Миша сжал зубы. И тут он услышал выстрел. Медведь упал рядом, едва не придавив его.
Атаманыч открыл глаза и увидел склонившегося над ним сержанта Кандалина.
Глава пятнадцатая. В госпитале
Два санитара вынесли Мишу на носилках из санчасти и осторожно положили в сани. Сержант Кандалин, который должен был везти его в Онор, в госпиталь, покрыл мальчика огромным тулупом, подоткнул полы, чтобы не дуло, заботливо поправил сено, и, сев рядом, взял в руки вожжи.
Сани легко тронулись с места.
Природа, казалось, отдыхала после сегодняшней непогоды. На чистом холодном небе, переливаясь, сияли яркие зимние звезды. Вдоль дороги, не шелохнувшись, стояли запушенные снегом деревья. Кругом тихо-тихо. Только слышно, как скрипят полозья.
