Атакует «Щука» - [11]
Два сильных взрыва один за другим отдались в корпусе лодки звенящим гулом. Значит, победа! И все-таки надо бы убедиться, что торпеды взорвались действительно от удара о борт транспорта.
— Акустик, как горизонт? — спрашивает Столбов.
— Приближающихся шумов нет!
Командир, как только торпеды устремились к цели, начал послезалповое маневрирование для уклонения от возможного преследования. Столбов предпочел уклоняться в сторону берега, резонно полагая, что в этом направлении лодку вряд ли будут искать. Пока что его предположения сбывались.
— Боцман, всплывать под перископ! — последовало приказание.
Медленно поползла вверх стальная труба. Едва из шахты показалась нижняя головка перископа, командир тут же откинул рукоятки и еще на подъеме развернул его в направлении взрывов.
Картина, которую Столбов увидел на поверхности, явно ему понравилась.
— Чистая работа, — сказал он довольный. — Ну-ка, быстро, кому хочется посмотреть.
Кому хочется посмотреть в перископ? Каждому! Все находившиеся в центральном посту по очереди заглядывали в светлый глазок окуляра и не могли сдержать возгласов удовлетворения: огромный транспорт тонул, разламываясь пополам.
— Смотрите, что с ним делается, — воскликнул Сергеев, маленького роста электрик, которого товарищи по-дружески звали Вовочкой.
— Пошел немчура рыбку кормить, — злорадно бросил краснофлотец Пронин.
Мичман Сергей Кукушкин, увидев высоко задравшийся нос уходившего в воду транспорта, только и сказал восхищенно:
— Вот это да!
Командир тем временем сообщил по переговорным трубам в отсеки:
— Атака прошла успешно. Транспорт водоизмещением в восемь тысяч тонн отправлен на морское дно. Возможно преследование кораблей охранения. Приготовиться к борьбе за живучесть!
А в отсеках все подводники, как один, вполголоса крикнули «ура». Каждому было радостно от того, что врагу нанесен еще один чувствительный удар, что не пропал труд, затраченный на борьбу со штормом, что не зря вот уже четвертый день мы находимся в море, каждую секунду рискуя наскочить на вражескую мину или попасть под глубинные бомбы гитлеровцев.
Между тем преследования почему-то не было. Правда, корабли противника сбросили несколько глубинных бомб недалеко от торпедированного транспорта. Но вскоре акустик доложил, что посторонние шумы не прослушиваются. Значит, караван ушел. Ушел, не досчитавшись самого крупного транспорта. Помощник командира веселым голосом скомандовал из центрального поста:
— От мест по боевой тревоге отойти! Первой смене заступить на вахту!
В отсеках воцарилось оживление. Радостные и взволнованные подводники делились впечатлениями.
— Взрыв-то какой! — говорил краснофлотец Максименко. — Аж нашу «щуку» тряханул.
— Я рулил на всю железку, а нос лодки лезет и лезет кверху. Хорошо Вангатов быстро заполнил носовую цистерну, — возбужденно рассказывал боцман, главный старшина Добродомов.
— Теперь, ребята, Гитлер своим фрицам всыплет за то, что нас прошляпили и не спасли свой транспорт.
— Вообще здорово получилось…
В первом отсеке, примостившись у торпедных аппаратов, старший лейтенант Захаров подсчитывал, какой урон понесли немецко-фашистские захватчики в результате успешной атаки нашей лодки. Вокруг него сгрудились Ивашев, Бахтиаров и другие подводники.
— Если этот транспорт перевозил войска, — рассуждал вслух Захаров, — то на нем находилось около трех тысяч человек с вооружением и всякими там припасами. Разделим теперь это число на каждого из нас, внуков Нептуна. Должен вам сказать, друзья, приходится по нескольку десятков фрицев на брата.
— Такой транспорт, — присоединился к беседе военфельдшер Разговоров, — может перевезти почти двухмесячный запас продовольствия для четырех дивизий.
— И это неплохо, — заметил секретарь партбюро Бахтиаров. — А если он нагружен был не войсками или харчами, а, скажем, теплым обмундированием, без которого околевают гитлеровцы на заполярном морозе. Тоже годится, пусть они мерзнут: собаке собачья смерть.
В общем, разговоров было много. В этой обстановке легко могло зародиться в экипаже благодушное настроение. Предвидя это, мы с Долгополовым прошли по отсекам и предупредили, что успокаиваться никак нельзя, что на лодке еще есть торпеды, которые надо использовать по назначению.
— Если мы привезем их обратно, — говорил Николай Афанасьевич морякам, — смех пойдет по всему Заполярью. Так что бдительность и еще сто раз бдительность, товарищи, требуется от нас сейчас.
Эти слова комиссара не заглушили радости и гордости, переживаемой людьми. Однако они заставили не в меру восторженных краснофлотцев и старшин снова настроиться на боевой лад, сосредоточиться на выполнении своих обязанностей.
Обед по случаю торпедной атаки несколько задержался, но прошел с большим подъемом, никто не жаловался на отсутствие аппетита. Но не успели еще бачковые посуду помыть, как акустик Васильев услышал подозрительные шумы. Вахтенный офицер попросил командира в центральный пост. Столбов ждать себя не заставил.
Лодка повернула навстречу шумам, и минут через двадцать командир увидел в перископ вражеский конвой: шесть транспортов с охранением. Транспорты усиленно дымили.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор — бывший штурман тяжелого бомбардировщика. Он водил свой крылатый гигант по многим маршрутам: над горными хребтами Кавказа и Крыма, над лесами Брянщины и волжскими берегами, над огненной Орловско-Курской дугой и по глубоким вражеским тылам. В ужасе никли к земле оккупанты, когда над ними появлялись корабли авиации дальнего действия; с радостью встречали друзей с Большой земли народные мстители. В книге тепло, с любовью рассказывается о людях подлинного мужества — летчиках и штурманах, политработниках и техниках, внесших достойный вклад в дело победы над немецко-фашистской Германией.