Атака седьмого авианосца - [69]
Самолет шел на посадку. Вспыхнули буквы «НЕ КУРИТЬ! ПРИСТЕГНИТЕ РЕМНИ!» Низкие облака, не отстававшие от них в течение всего пути через континент, вдруг раздвинулись, и далеко внизу Брент увидел Большой Нью-Йорк. Они зашли с юга, со стороны Атлантики, и теперь разворачивались курсом на запад, к аэропорту Кеннеди. На северо-западе Брент увидел Стэйтен-Айленд, Нью-Джерси, Ньюарк, на севере — Гудзон, где поджидала их подводная лодка «Блэкфин», и частый лес небоскребов Манхэттена, на северо-востоке — Ист-Ривер, Бронкс и Куинс. И на востоке врезался в Атлантический океан зеленый клин Лонг-Айленда.
Самолет заложил вираж, снижаясь над Стэйтен-Айлендом и Бруклином, над бесконечными ровными — как солдаты на параде — рядами игрушечных домиков, между которыми время от времени возникала зеленая прогалина — Гринвудское кладбище, кладбище «Холи Кросс», Вашингтонское, Троицы, Национальное… Брент показал на них адмиралу Аллену:
— Отдохнуть можно только на кладбище.
— Ты и сам не понимаешь, какое ты сделал глубокое и верное наблюдение, — рассмеялся тот.
В иллюминатор Брент увидел, как поднялись закрылки, замедляя полет «Дугласа» и направляя его носом вниз. Самолет тряхнуло — вышло шасси. Они были так низко, что Брент мог различить лица людей внизу. На скорости в сто двадцать миль они пронеслись над шоссе, всего в нескольких футах над крышей автобуса.
— Эх, надо было перескочить! — под смех Бернштейна и Аллена пошутил Брент.
Самолет задрожал — это пилот сбросил скорость до предела и изменил шаг винта всех четырех пропеллеров. Последовал толчок, колеса, гася скорость, завизжали резиной о бетон, самолет тряхнуло, он задрожал и остановился — пилот нажал на тормоз.
— Нью-Йорк! — объявил Марк Аллен. — Вылезай, приехали.
Путь к манхэттенским докам был недолог, тем более что смугло-желтый шофер присланного за ними разболтанного автобуса оказался настоящим безумцем, до глубины души презирающим правила уличного движения. Он промчался по бульвару Линден через самый центр Бруклина к проспекту Экспресс-уэй, нырнул в тоннель, без умолку объясняя в микрофон на ломаном бруклинском наречии с пуэрториканским акцентом, где именно они сейчас едут, и лишь то обстоятельство, что из-за нехватки бензина машин на улице было не очень много, спасло многих его потенциальных жертв.
Картина из окон автобуса открывалась безрадостная. Вдоль обочины тянулись унылые обшарпанные жилые дома, изредка разбавленные не менее унылыми фабричными корпусами. Многие здания грозили вот-вот рухнуть, а к северу от Гринвудского кладбища пошли кварталы, казалось только что перенесшие массированный авианалет. Стены были сплошь покрыты непристойными надписями и похабными рисунками.
— Нью-йоркская шпана оставила свои визитные карточки, — заметил как бы про себя адмирал Аллен.
— Куда же смотрят городские власти? — спросил явно потрясенный Бернштейн.
— Банда взяточников! Им ни до чего нет дела! — сердито ответил Аллен.
Брент повернул голову назад, где молча сидели будущие подводники «Блэкфина». Все были опытные моряки, служили в Силах самообороны, бегло говорили по-английски — на языке, который им предстояло слышать ближайшие полгода, если, конечно, они эти полгода проживут. Четверо самых старших успели еще застать краешек Второй мировой войны и служили на императорском флоте пятнадцатилетними юнгами. Они остались в живых потому, что уже не на чем было выйти в море, где всех их, без сомнения, ждала гибель. Старшим команды был назначен торпедист Масайори Фудзивара, коренастый крепыш, весь точно сложенный из каменных глыб разной величины. После недолгой службы на императорском флоте он попал в Силы самообороны, а перед самым увольнением в запас пришел, несмотря на уговоры жены и родичей, на авианосец, к адмиралу Фудзите. Человек он был дельный и надежный, отличался крутым нравом, и приказы его звучали как свист кнута. Впрочем, он и в самом деле не расставался если не с кнутом, то с коротким кожаным жгутом и считал вовсе не лишним подкрепить слова хлестким ударом по заднице, если матрос, по его мнению, шевелился недостаточно проворно. В крайних случаях, когда должного воодушевления достичь не удавалось и этой мерой, Фудзивара, чтобы сделать приказ максимально доходчивым, без колебаний пускал в ход кулаки. Брент при взгляде на него всегда вспоминал флотское присловье: «Офицер держит руль, а колеса крутит старшина» — и был уверен, что если Фудзиваре будет приказано привести самого дьявола из преисподней, он это сделает.
Прогрохотав по длинному, нависавшему, казалось, над самой головой тоннелю, автобус вынырнул на залитый солнцем Нижний Манхэттен и свернул к северу, на Бродвей, запруженный, как всегда, автобусами и такси — личных машин заметно поубавилось. Толпившиеся на тротуарах пешеходы удивленно рассматривали драндулет и оживленно делились впечатлениями, а моряки под строгим взглядом Фудзивары поглядывали на них молча.
Автобус миновал Уолл-стрит, где фасады банков и финансовых корпораций соперничали своим невыразительно-бесстрастным видом с физиономиями клерков в костюмах от «Братьев Брукс», и Брент, увидев слева вонзающийся в небо костлявый палец церкви св.Троицы, хмыкнул, вспомнив, что покойники, похороненные на примыкающем к ней кладбище, лежат в земле, каждый квадратный дюйм которой стоит теперь сотни тысяч долларов. Послышались восторженные охи и ахи — это они проехали мимо стодесятиэтажных небоскребов-близнецов Центра мировой торговли, на четверть мили взметнувшихся в поднебесье.
Отчаянное, фанатичное сопротивление, оказанное японцами в ходе второй мировой войны, сильно удивило и озадачило западных союзников. Что скрывалось за беспрецедентным стремлением продолжать воевать после того, как война была окончена. Сержант Сойти Йокои на Гуаме продолжал действовать в течение двадцати семи лет, а лейтенант Хиро Онода тридцать лет сражался на Лубанге. Совершенно очевидно, что этими людьми двигали силы, непонятные западному сознанию. Это, прежде всего уходящий корнями в учения буддизма и синтоизма бусидо — кодекс чести самураев.
Пока суперсовременное вооружение оказывается бессильным из-за китайской спутниковой системы, в мире поднимают головы оголтелые террористы. Только бесстрашная и отважная самурайская команда «Йонаги» противостоит ливийскому диктатору и его окружению.Авианосец «Йонага», как самое мощное боевое оружие, готовится дать бой преступникам.
Джихад, объявленный «мировому империализму» ливийским диктатором, окончился провалом. Решающий вклад в одержанную над врагами свободного мира победу внесли самоотверженные действия команды «Йонаги», корабля, вернувшегося в наш мир из прошлого.Однако священная для экстремистов война с «неверными» не завершена. Теперь агрессоры намерены прибегнуть к удушению ненавистной им Японии экономическими мерами. Если отсечь островное государство от источников нефти, то японцы будут поставлены на колени.И вновь на пути фанатиков становится «Йонага» — седьмой авианосец императорского военно-морского флота Японии.
Только Авианосец «Йонага» способен принять вызов, брошенный миру ордами террористов. Его офицеры — самураи и команда, состоящая из японцев, американцев и их соратников по борьбе, не сомневаются в победе над врагами свободы.Однако террористы создали на островах базы, позволяющие наносить удары по Токио.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В экзотической стране бесследно исчезла Эмили — наследница огромного состояния.За четыре года обнаружить девушку не удалось ни полиции, ни частным детективам.И тогда ее отчим — техасский нефтяной магнат — решил нанять Ванессу Монро. Ее профессия — сбор секретной информации. Она умеет работать в любых условиях и при любых обстоятельствах и виртуозно владеет оружием.Однако стоит Ванессе принять заказ — и на ее жизнь начинается настоящая охота.Покушение следует за покушением, и вскоре Ванессе становится ясно: чтобы остаться в живых, ей необходимо отказаться от поисков Эмили или любой ценой узнать, кто и почему так не хочет, чтобы богатую наследницу нашли…
«Полицейская сага» — роман-первенец широко известного американского писателя, вместивший в себя многообразный жизненный опыт и архивные изыскания. Сонный быт захолустного городка таит в глубине ненависть и преступление, отозвавшиеся в жизни его обитателей более чем через полвека.
…От чего зависит будущее страны? Вы, наверное, думаете, что от валютно-золотых резервов? Может быть. Но у автора есть и другая версия. Одна из героинь его романа каждое утро ездит из пригорода в Киев, чтобы за деньги сдать грудное молоко. Один аптекарь за свои фармацевтические эксперименты расплачивается жизнью. Один политик строит у себя на даче церковь, чтобы уединяться в ней с Богом и с бутылкой «Хэннесси». И от всех троих зависит будущее Украины. Только вот неизвестно: всем ли понравится такое будущее?…
Один из ведущих мастеров британского нуара Дэвид Пис признает, что его интерес к криминальной беллетристике был вызван зловещими событиями, происходившими в его родном Йоркшире — с 1975 до 1981 г. местное население жило в страхе перед неуловимым серийным убийцей — Йоркширским Потрошителем. Именно эти события послужили поводом для создания тетралогии «Йоркширский квартет», или «Красный райдинг» (райдинг — единица административно-территориального деления графства Йоркшир), принесшей Пису всемирную славу.«1974» — первый том тетралогии «Йоркширский квартет».1974 год.
В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.