Атака мертвецов - [4]
Подумал: действительно, чем чёрт не шутит. Может, и удастся выжить. Ведь держат текинцы зачем-то пленных в живых: возможно, для обмена или выкупа. Умирать никак нельзя: в Петербурге Маша на сносях…
Додумать не успел. Наверху закричали мальчишки, начали швырять всякую дрянь: камешки, куски засохшего дерьма; Ярилов едва успел прикрыть голову от внезапной бомбардировки. Потом забурчал низким голосом тюремщик: видимо, отгонял нахалят.
Один камень угодил в груду соломы; она внезапно зашевелилась, показалось грязное лицо с безумными глазами, едва видными сквозь длинные спутанные волосы. Незнакомец заревел низко, утробно, словно зверь. Погрозил кулаком в небеса – и вновь закопался в гнильё.
Ярилов отшатнулся:
– Нас тут трое? Кто это?
– Скорее, два с половиной. Робинзон не в счёт. Давно лишился рассудка, бедолага. И человеческой речью разучился владеть. Мычит только.
– Робинзон?
– Ну, так его старожилы прозвали, которые до меня попали в зиндан. А он тут очень давно, по всей видимости. И вместо одежды – лохмотья, вроде казачий чекмень, да точно принадлежность не определишь. Вы его не трогайте – он и не опасен. Пить хотите?
– Весьма.
Жилин протянул кувшин:
– Там на донышке ещё есть, хватит на глоток.
Вода отдавала ржавчиной и пахла лошадиной мочой; Ярилов не выдержал, согнулся пополам. Рвало мучительно, плечи тряслись.
– Что же вы, друг мой, – увещевал путеец, – держите себя в руках. Человек – животное простое и не к такому приспособится.
На следующий день начался обстрел: грохотали батареи, разрывалась над крепостью шрапнель. Ярилов слушал, и не было прекраснее музыки. Пояснял гражданскому Жилину:
– Это лёгкая полевая пушка, восемьдесят семь миллиметров. Гранатами садит по стене. А вот, слышите, стрекот?
– Да, – кивал чиновник, – словно швейная машинка тарахтит.
– Картечница Фаррингтона. По четыреста выстрелов даёт в минуту.
– Это же какое разорение, такую прорву патронов жечь, – качал головой Жилин, – впрочем, лишь бы на пользу. А это что за вой?
– Ракеты. Со станков пускают. Славно, славно! Взялись за дело.
Обстрел сопровождался неясными криками: текинцам негде укрываться от шрапнели, и потери в набитой битком крепости были страшными. Один раз случился инцидент: наверху вдруг завопили, завизжали на разные лады женские голоса. К решётке припала туркменка, крича проклятия; в руках её был свёрток из лохмотьев. Неожиданно на лицо Ярилова упала тёплая капля. Вытер, поглядел на ладонь: кровь. Из свёртка выпала детская ручка: крохотная, безжизненная, она болталась в такт судорожным движениям женщины. Одноглазый тюремщик оттащил несчастную от решётки. Но крик обезумевшей матери ещё долго бился в голове инженера, выворачивал душу…
Утро всегда начиналось одинаково: рассвет предварял призыв муэдзина, сигнал к первому намазу. Но двенадцатое января 1881 года пришло иначе.
Грохнуло так, что спящий на сгнившей лежанке Ярилов подлетел на добрый аршин; заложило уши. Всё заволокло пылью: невозможно было разглядеть вытянутую руку; и тут же загремела артиллерия, затрещали ружейные залпы.
Оглохший Жилин кашлял от набившейся в рот пыли, хватал Ярилова за мундир и кричал:
– Умоляю, голубчик, скажите: это штурм? Штурм?
– Подорвали камуфлет. Теперь всё, – ответил инженер и бессильно опустился на колени, закрестился.
Перекрывая вопли туркмен, накатывало, как грозовой фронт, рвущееся из тысяч глоток «ура».
Жилин плакал. Робинзон сел на соломе и вертел головой во все стороны, не понимая.
Стены зиндана странно посветлели. Ярилов пригляделся и понял: от сотрясения многолетние наслоения грязи отвалились, обнажив первозданную глину, а на ней – неясные узоры. Присмотрелся, потрогал пальцами…
– Жилин, глядите-ка! Здесь, похоже, надпись. На русском.
Чиновник, продолжая откашливаться, подполз. Прочёл:
– Ав… Это что? Ага, «глаголь». Значит, «август».
Ярилов стёр рукавом остатки грязи. Получилось:
Августа тридцатого дня, 1879 года от Р. Х. Попал в текинский плен. Хорунжий 2-й казачьей сотни Николай И…
Надпись не была закончена: буква «И» обрывалась кривой царапиной, будто соскользнула рука.
– Это же надо! Полтора года назад, считай, – прокричал Жилин (он всё ещё не отошёл от глухоты), – видать, давно помер, горемыка. А мы живы!
Ярилов ничего не ответил: смотрел на Робинзона. Тот прислушивался: наверху вдруг добавились новые звуки к грохоту пушек и частому треску выстрелов. Звон и скрежет…
– Врукопашную пошли! – догадался инженер. – Внутри уже, в крепость прорвались.
Ярилов вскочил и, не помня себя, завопил:
– Сюда! Сюда, ребята. Мы внизу, в яме!
Жилин тоже был рядом, приплясывал, кричал:
– Тут мы! Выручайте, братцы!
Робинзон смотрел на соседей испуганно, сверкал безумными зрачками.
Заскрипела решётка; Ярилов радостно вскрикнул и осёкся: на него бешено глядел единственный глаз циклопа-тюремщика.
– Урыс собака!
На дно ямы упало чугунное яблоко. Двухфунтовая граната. Фитиль весело трещал и плевался искрами, будто новогодняя бенгальская свеча.
Ярилов бездумно смотрел на подмигивающий огонёк и считал про себя…
Три. Родитель учил: только три вещи нужны мужчине. Вера. Честь. Долг.
Два. Вдвоём на лодочке, солнце играет блёстками на глади пруда. Маша, смеясь, стягивает перчатку, зачерпывает ладошкой тёплую воду и брызгает Ивану в лицо.
Великая Степь идёт на Запад, расправляя крылья над всё новыми и новыми землями, и в тени её крыльев – огонь пожаров, потоки крови, рваные кольчуги и сломанные клинки. Остановить орды Чингисхана Европе не под силу, и везде находятся предатели, готовые открыть ворота завоевателям. Но четверо героев встанут на пути нашествия. Любовь и долг, дружба или Отечество? Русский воин Дмитрий, бывший разбойник Хорь, половецкий батыр Азамат и рыцарь-тамплиер Анри!! В переломном тринадцатом веке!
Всё было не так. Учебники истории врут. Бог давно устал от проекта «Человечество». Да, оно уже погибало – в Древней Индии. В атомном пламени. Но вновь и вновь ОНИ рвали гнилую ткань Времени, возвращались назад – и пытались всё исправить.Всё было совсем не так… И пировали стервятники на огромных пространствах Великой Степи, когда девять из десяти дружинников погибли в битве на Калке. Когда Русь лежала перед верными псами Чингисхана – беззащитная, беспомощная, обречённая… Кто спас её? Кто не дал начаться игу на пятнадцать лет раньше, в 1223 году, а не в 1237-м?Золотой конь.
Наше время надвое разорвала война в Афганистане.Вводил ограниченный войсковой контингент в непокорную горную страну могучий Советский Союз. А через девять лет возвращались мы совсем в другое государство. Которое до сих пор не знает – какое оно на самом деле?Каждый из нас, рожденных в весенние шестидесятые и самодовольные семидесятые – из воевавшего поколения. Независимо от того, где пришлось получить свой осколок в грудь или в мозг – в Панджшерском ущелье или у взбесившегося телеэкрана.Моя огромная держава даже не погибла в неравном бою.
В рассказах тринадцатой книги серии «Зеркало» – приключения и драмы, философские размышления и красивые фантазии, рискованные авантюры и обдуманные. Герои живут, любят и находят выходы из самых невероятных ситуаций в далеком космосе и советской воинской части, на чужой планете и в старой русской усадьбе. «Все в этом мире есть число» – говорил Пифагор. «Вселенная движется по нескончаемо повторяющимся циклам от единицы до девятки» – вторит ему нумерология.
Противоречивые, трагические и комические события эпохи перемен – конца 80-х годов прошлого века – затягивают в свою воронку юного лейтенанта Марата Тагирова. Отправленный в глухой монгольский гарнизон, он вдруг оказывается в центре войны разведок сверхдержав и других странных происшествий. Молодой офицер теряет бойцов, обретает друзей, обнаруживает труп младенца, ловит диверсантов, получает втыки от начальства, безнадёжно влюбляется – и неумолимо взрослеет. Посланник Океана и чингизиды, агенты спецслужб и загадочный Старец, мудрый Бхогта-лама и члены Политбюро – все они оказывают влияние на необычную судьбу Тагирова.
Книга — о событиях Великой Отечественной войны. Главный герой — ветеран войны Николай Градов — человек сложной, нелегкой судьбы, кристально честный коммунист, принципиальный, требовательный не только к себе и к своим поступкам, но и к окружающим его людям. От его имени идет повествование о побратимах-фронтовиках, об их делах, порой незаметных, но воистину героических.
БАСКАКОВ ВЛАДИМИР ЕВТИХИАНОВИЧ известен как автор публицистических, острых и злободневных статей, объединенных в книгу «Спор продолжается». Будучи студентом, В. Баскаков уходит на фронт. Армия, война стали для В. Баскакова суровой школой жизни и навсегда отпечатались в его памяти. Он прошел нелегкий путь от бойца-автоматчика до военного корреспондента. Работал в воинских газетах (в том числе в газете Московского военного округа «Красный воин»). В последние годы В. Баскаков печатает свои критические статьи в журналах «Новый мир», «Октябрь», «Знамя», «Москва».
8 сентября 1943 года, правительство Бадольо, сменившее свергнутое фашистское правительство, подписало акт безоговорочной капитуляции Италии перед союзными силами. Командование немецкого гарнизона острова отдало тогда дивизии «Аккуи», размещенной на Кефаллинии, приказ сложить оружие и сдаться в плен. Однако солдаты и офицеры дивизии «Аккуи», несмотря на мучительные сомнения и медлительность своего командования, оказали немцам вооруженное сопротивление, зная при этом наперед, что противник, имея превосходство в авиации, в конце концов сломит их сопротивление.
Служба в армии — священный долг и почетная обязанность или утомительная повинность и бесцельно прожитые годы? Свой собственный — однозначно заинтересованный, порой философски глубокий, а иногда исполненный тонкой иронии и искрометного юмора — ответ на этот вопрос предлагает автор сборника «Особенности национальной гарнизонной службы», знающий армейскую жизнь не понаслышке, а, что называется, изнутри. Создавая внешне разрозненные во времени и пространстве рассказы о собственной службе в качестве рядового, сержанта и офицера, В.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.