Астролог. Код Мастера - [31]

Прокурор недоверчиво прищурился.

– В таком случае при чем же тут звезды?

– Эх, Петрович, звезды – это всего–навсего точные часы со стрелками. Ты же радио слушаешь не абы как, а по часам. «Пик–пик–пик! Московское время десять часов. Здравствуйте, ребята! Слушайте «Пионерскую зорьку».

– Это по воскресеньям, – вскользь заметил Филатов. – В будни она в семь сорок начиналась.

Успенский рассмеялся.

– Смотри-ка, а говорил «склероз»!

Прокурор–криминалист только мрачно головой покачал.

– Меня каждое утро под эту «Пионерскую зорьку» вместо будильника в школу поднимали. Такое не забывается.

– Вот и со звездами то же самое, – горячо заверил его Успенский. – Они отмечают момент твоего рождения и другие определяющие моменты жизни. Вся закавыка в том, чтобы правильно эти моменты вычислить. Про биологические и психологические циклы слышал? Тоже шарлатанством считались. А теперь в Японии и в Штатах водителей автобусов в критические дни на линию не выпускают.

Прокурор встал, прошел к окну и принялся внимательно рассматривать залитый дождем двор. Таким способом он думал.

– Значит, ты утверждаешь, что мозг устроен как радиоприемник? – наконец произнес он.

– Ну, не буквально, разумеется. Но по тому же принципу. Возьми, к примеру, гиппокампус. Это такой участок в мозгу. Он кодирует получаемую мозгом информацию, зашифровывает, архивирует и складирует в долговременной памяти. Приемник плюс компьютер. Или амигдалы – миндалины.

– Так принцессу в «Звездных войнах» звали, – заметил Филатов. – В выходные по телевизору.

– Ее звали Амидала, а не амигдала, – перебил его Андрей и продолжил: – Так вот, две амигдалы расположены в височных долях мозга. Кстати, отмечено, что у кастрированных мужиков они сжимаются больше, чем на треть.

Прокурор и тут остался верен своей профессии:

– Факты имеются? Давай-ка с этого места подробнее.

Успенский объяснил в доступной форме:

– Ну, например, ты допрашиваешь подозреваемого. Он тебе что-то втирает, а ты следишь за его лицом и понимаешь, что он врет. Оценка эмоций – сложнейший процесс.

Филатов отошел от окна.

– Ладно, ты меня убедил. Допустим, я поверил, что никакой мистики здесь нет, мозг похож на приемник или компьютер. И все такое. А дальше-то что?

Андрей приблизился к нему и чуть ли не заорал:

– А то, что мой мозг получил сигнал! Понял? И пока я не разберусь – от кого он и что означает, то не успокоюсь.

Лицо прокурора исказила гримаса сострадания.

– Слушай, Палыч, мне по должности полагается эти Авгиевы конюшни разгребать. А тебе-то зачем в дерьмо лезть? Судя по тем двоим мордоворотам, про которых ты рассказал, твое вмешательство может быть опасно для жизни.

Успенский расслабился, его лицо приобрело спокойные черты.

– Наверно, по–другому не умею. Кисмет.

Он прошел к своему столу и сел за компьютер.

Прокурор прошелся от окна к двери.

– Ладно, ты меня убедил. Но легче от этого не стало. Я-то, дурень наивный, когда к тебе ехал, думал, что ты ясность внесешь. Внес, спасибо. Я теперь вообще ничего не понимаю.

Андрей виновато опустил глаза.

– Извини, дружище, но ничего другого я тебе предложить не могу.

Прокурор продолжал расхаживать по комнате, заложив руки за спину.

– Итак, подведем итоги. Значит, ты считаешь, что твой мозг скопировал картинку из сознания кого-то, кто присутствовал в твоем видении?

Успенский вскочил.

– Да в том-то и дело, что никого из них! Понимаешь, Алексей, я видел все это не их глазами, а как бы со стороны. И если я пойму, кто был носителем этой информации, то все остальное тут же станет ясным… Может быть.

Но Филатов вовсе не разделял его оптимизма.

– Да уж, ясно как в тумане. Давай лучше вернемся к фактам. Значит, ты взялся за забор.

– Да, там чугунная ограда, металлические пики метров по пять в высоту. Когда я до них дотронулся, то все увидел. Как будто каким-то чудом информацию считал, – сказал Андрей.

Прокурор скептически улыбнулся.

– У Гарри Поттера волшебная палочка ма–а-аленькая была, а у тебя, значит, пятиметровая железяка?

Андрей схватил со стола маленький блестящий футляр – флеш–карту – и помахал перед носом Филатова.

– Вот, здесь записаны сотни книг. И я могу читать любую из них, было бы чем. Тебя это не удивляет? Нет, я так и думал. Тогда почему я не могу считывать информацию с чугунной ограды?

– И давно это у тебя? – Филатов произнес это с сочувствием, будто обращался к тяжело больному.

Но Андрей принял сочувствие всерьез.

– Не очень. Имей в виду, если будешь смеяться, больше не налью.

Филатов и в самом деле издал нервный смешок.

– И смеяться буду, и сам себе налью. Погоди, а как же теперь к тебе обращаться? Мэтр?

Успенский скромно потупился.

– Ну, что ты, я же не духовное лицо. Обращайся просто – мессир.

Филатов задумался.

– Слушай, так, может, ты еще и предсказания, то есть прогнозы, сочиняешь? В стихах. Как их?

– Катрены, – подсказал Успенский. – Угу, есть такой грех. Впрочем, сочиняю – не совсем подходящее слово. Скорее, слышу и записываю. Вот вчера, например, записал. Хочешь послушать?

– Валяй.

Несмотря на легкомысленный тон, Филатов приготовился очень внимательно слушать.

Андрей прикрыл глаза и начал декламировать:

– Знанием смерть привлечешь.