Ассистенты - [11]

— Гриффин! — раздается из офиса вопль Джонни.

Хватаю блокнот, расписание встреч и устремляюсь во владения босса. Офис длиной в тридцать футов обставлен изысканной мебелью. Огромное венецианское окно выходит на бульвар Сансет. Джонни принимает солнечные ванны, на нем голубые пластиковые очки и плавки-танга фирмы «Спидо». У него зализанные назад крашеные черные волосы, в щеки вживлен имплантат, чтобы черты лица казались более четкими, и постоянный загар благодаря солярию, в котором он сейчас возлежит.

— Брызгай! — требует он.

Хватаю бутылку с насадкой-спреем, наполненную минеральной водой «Эвиан», и трижды брызгаю на Джонни.

— Хочу тебя кое о чем спросить, — говорит он.

— Давайте.

— Сегодня утром передо мной ехала лесбиянка, и на заднем стекле ее машины была наклеена большая картинка с радугой. Что это значит?

Джонни, с первого дня осведомленный о моей сексуальной ориентации, назначил меня «старейшиной» гомосексуалистов.

— Как вы узнали, что она лесбиянка? Может быть, девушке нравится радуга.

— На бампере ее машины надпись: «Радуйтесь: я черная и розовая!» — Он в изумлении качает головой. — Ты представляешь? Она получит пулю в голову.

Джонни — несдержанный и хвастливый задира — в восторге от подобных комментариев. Смотрю в окно. Утренняя дымка еще не рассеялась, и все кажется одноцветным.

— Ты не ответил на мой вопрос, — говорит Джонни.

— Понятия не имею, но могу выяснить.

— Кое-кому следует больше знать о своих традициях.

Джонни часто называет меня «кое-кто». Например, он говорит: «Кое-кому нужно соединить меня с тем-то и тем-то». Или: «Кое-кому следует вымыть мою машину». Или: «Кое-кто должен заказать…» Думаю, кое-кто должен врезать по его королевской заднице!

Звенит таймер. Поднимаю крышку солярия, Джонни садится, снимает очки и протягивает их мне. А я даю ему красно-коричневое полотенце от Ральфа Дорена. Он оборачивает его вокруг загорелой задницы и проходит за огромный полированный стол орехового дерева. Мне не дозволено садиться без приглашения. Когда ему вздумается, он скажет:

— Садись. Какие планы на эту неделю?

Сажусь и открываю расписание.

— В полдень у вас горячий масляный маникюр. Завтра ароматерапевтический массаж. В среду за ленчем встреча с Рэндаллом Блумом, в четверг деловая встреча с Тревисом Траском. В пятницу вы не заняты.

— Тяжелая неделя, — говорит Джонни и откидывается в кресле, закинув руки за голову, так что становятся заметны имплантаты на месте грудных мышц. — Я хочу пить.

Я подхожу к мини-холодильнику, расположенному в двадцати дюймах от кресла Джонни. Достаю «Капри сан» — фруктовый напиток со вкусом черешни, вставляю соломинку и выливаю содержимое в хрустальный бокал для вина фирмы «Уотерфорд». Подаю его Джонни через левое плечо и возвращаюсь на место.

— Как дела с Тревисом? — интересуется он, одним глотком выпивая половину бокала.

— Контракт пока ни с кем не подписан.

— Любая студия в городе готова заплатить ему двадцать миллионов, а этот идиот не может принять решение?

— Он хочет сделать перерыв.

— Перерыв! Малыш снялся всего в трех фильмах!

Стараюсь не морщиться, когда Джонни употребляет слово «малыш». Кем он себя воображает? Луисом Б. Майером [14]? Хотя он прав. Тревис Траск сыграл главную роль всего в трех фильмах… но бюджет каждого из них был до смешного мал, а сборы переваливали за пятьдесят миллионов, и все только благодаря нашей девятнадцатилетней звезде.

— Они снимались подряд, один за другим, — нахожу я объяснение.

— Разве он не понимает, что люди скоро забудут о его существовании?

— Джонни, я уже говорил ему об этом. А он заявляет, что ждет подходящего проекта.

Джонни разводит руками:

— Он мечтает о выдающейся роли! Помнишь, Ди Каприо пошел тем же путем, а в итоге снялся в двух дерьмовых фильмах, растолстел и обрюзг! — Джонни ставит локти на стол и начинает шевелить пальцами, как будто играет на кларнете. Этот ритуал означает, что мой босс глубоко задумался. Пальцы движутся все быстрее, пока не приходит прозрение. Или мысль на худой конец. И часто не самая хорошая мысль. Он хлопает ладонями по столу. — Тебе нужно с ним поговорить. Ты молод и быстрее найдешь с ним общий язык, кроме разговоров о женщинах, конечно. Скажи ему, он должен наконец остановиться на каком-то проекте.

— Или что?

— Что за вопросы? — кричит Джонни. — Мне нужно оплачивать счета!

По правде говоря, Джонни ненавидит своих клиентов. После того как они подписывают контракт — минимум на три года, — он перекладывает всю работу на подчиненных, то есть на меня. А сам практически ни за что не отвечает — неплохую синекуру нашел себе мой босс.

Джонни берет со стола сценарий.

— Вот, например, что я прочитал вчера вечером. Я был просто потрясен.

На обложке написано: «Подними пушку!»

— И о чем же он? — осторожно спрашиваю я.

— Помнишь стрельбу в школе в Колорадо? Тревис превосходно подходит на роль одного из киллеров. Эштону Кэтчеру предложено сыграть его друга. Есть еще отличная небольшая роль для кого-то постарше: учитель, рискующий жизнью ради спасения детей.

Я знаю, что это означает. Джонни хочет играть в этом фильме. После того как за большую взятку он получил роль без слов в последнем фильме Тревиса, мой босс считает себя драматическим актером.