Ассирийская держава. От города-государства — к империи - [45]
Как уже упоминалось, к колеснице организационно присоединялись пехотинцы. Колесничные подразделения могли выступать не только против колесниц противника, но и против его пехоты. Тут удача, обратно же, зависела от выдержки, крепости нервов тех и других. Колесницы также играли свою роль в битвах под городскими стенами и во время вылазок и прорывов осаждённых. При осадных действиях ассирийские колесничие спешивались, образуя команду из лучника и одного-двух щитоносцев. Описанная команда производила обстрел укреплений противника.
Конница. Стоит, пожалуй, присоединиться к мнению о том, что кавалерия ассирийцев являлась первой массовой искусственно созданной конницей.
Причины массового введения всадничества могли быть как результатом органической, эволюционной необходимости, так и внешними. К первому фактору можно отнести рост самой Ассирийской империи: увеличение территории и протяженности границ проходило параллельно с нарастанием экономического потенциала. Так вот, с одной стороны, нужно было найти эффективное средство контроля огромной, разноландшафтной территории. Таким средством и оказалась конница. С другой стороны, ресурсы и технологии позволяли комплектовать уже целые подразделения кавалеристов, защищенных железным чешуйчатым доспехом и вооружённых копьём и стрелами с железными наконечниками. Всадник сидел уже на крупной лошади — давал себя знать процесс селекции и отменное питание животных. Такой кавалерист верхом на коне сам по себе уже представлял единый организм, по пробивным возможностям равный, к примеру, лёгкой колеснице, а по экономическим параметрам дешевле её. К внешним факторам можно отнести то, что, расширяя свои пределы, империя неумолимо сталкивалась с массовой кавалерией номадов, будь то с севера или с востока, и должна была противопоставить ей равную по возможностям силу — то есть всё ту же кавалерию. И с этим она справилась.
Ассирийцы делили лошадей на две функциональные разновидности — под колесничную запряжку и верховых. Вторые ценились больше.
Что касается лошадиных пород начала I тыс. до н.э., то можно выделить местную разновидность типа пони (она эксплуатировалась, к примеру, эламитами) и крупных животных, поставлявшихся в Ассирию с севера. Последние как раз и находили активное применение в колесничных войсках и коннице. Родиной их были горные края Закавказья. Туда, за отборными лошадьми, уже со второй половины П тыс. до н.э. были нацелены многие походы ассирийских царей. Наконец, третьей разновидностью были лошади из Египта, позже называвшиеся кушитскими — тоже крупные. С ними Тиглат-паласар познакомился, овладев городом Газой. Кушитских лошадей неоднократно получал в дар Саргон II, а его сын Синаххериб активно стал внедрять их под колесничную запряжку для 4-х человек. При Асархаддоне и Ашшурбанипале лошади упомянутых элитных пород выводились ассирийцами уже самостоятельно.
Лошади являлись государственным имуществом, но в мирное время содержались, не без помощи государства, самими кавалеристами и колесничими в местах их проживания. Подобно людскому контингенту, лошади также проходили процедуру смотра. Происходило это, как правило, в течение марта — мая, чтобы к июню — сезону походов, была достигнута полная готовность. В каждую провинцию для проведения сбора лошадей центр высылал двух служащих вместе с заведующим конюшен>{120}.
Лошадей собирали в пунктах сбора пиррани, располагавшихся в Ниневии, Дур-Шаррукине, а также на территории экал машарти в Кальху.
Как мы уже видели, с митаннийским типом тренинга лошадей ассирийцы ознакомились ещё в среднеассирийский период. Где-то к началу I тыс. до н.э. местные коневоды составили свои комментарии к нему, касающиеся, в частности, снаряжения верхового коня>{121}.
Большое значение придавалось дрессировке лошадей. Их акклиматизировали и готовили к движению различным аллюром. Тренинг начинался осенью. Тренировки проводились как на свободном поле, так и на специальных площадках — ипподромах со скаковой дорожкой, ограниченной барьером и имевшей по длинной прямой 300 м, по короткой — 150 (или 240) м. На одном и том же ипподроме тренировались как верховые, так и колесничные лошади.
Архивы из Ниневии повествуют, что царские конюшни в среднем получали 100 новых лошадей ежедневно. Всё, что связано было с кавалерией и обеспечением армии лошадьми, замыкалось при Саргоне II на такой персоне как Набу-шуму-иддина, который постоянно рапортовал царю о том, сколько, откуда и каких лошадей прибыло, и спрашивал, как ими распорядиться далее
