Асока - [50]

Корабль не был новым, но поддерживался в хорошем состоянии. Асока смогла разглядеть это даже издали. Места для груза не предусматривалось. Один пилот, как она подозревала. Возможно, еще один или два члена экипажа. Он начал снижаться к ней, что уже было любопытно. По крайней мере, кто бы там ни обнаружился, он не собирался сперва стрелять, а потом задавать вопросы.

Асока, спокойная и собранная, подождала, пока корабль не приземлился. Опустился трап, на нем появилась одинокая фигура. Асока не могла даже предположить, мужчина это, женщина или кто-либо еще. Броня на фигуре была темной и скрывала ее с головы до ног. При ней имелось по меньшей мере два бластера, которые Асока заметила сразу.

— Пилот Ашла, — произнес сильно искаженный голос. — Мои поздравления. Вы привлекли внимание "Черного солнца".

* * *

Оби-Ван потянулся и ничего не нашел.

У него ушло немало времени, чтобы достичь столь глубокого транса, и теперь, когда он оказался здесь, ему не хотелось возвращаться, пусть даже он снова потерпел неудачу. Должно быть что-то еще, что он может увидеть, — например, другие джедаи, которых он может найти и, возможно, поддержать.

Образы мелькали у него перед глазами. Умирающая Падме с младенцами подле нее. Йода, требующий обещания и дающий ему новую цель. Энакин, горящий на вулканических склонах Мустафара, винящий его во всем, что пошло не так.

А не так пошло все, что могло.

Сейчас он вновь вернулся туда, где его тщательно упорядоченная жизнь начала катиться под откос. Не точно в ту же точку, конечно же. Семейство Ларс жило в совершеннейшей глуши, и Оби-Ван никогда не бывал в этой части Татуина до того, как ему пришлось доставить к ним Люка. Но именно на этой планете все его бытие изменилось навсегда.

Он сходил на могилу Шми Скайуокер извиниться за то, что потерял ее сына. Он никогда ее не встречал, знал только по рассказам Энакина, но Квай-Гон дал ей слово, а Оби-Ван не сумел его сдержать. Стоя там, глядя на надгробный камень, он ощутил еще более глубокий стыд. Квай-Гон оставил ее там, в рабстве, а Оби-Ван сделал все возможное, чтобы помешать Энакину вернуться. Только любовь доброго человека здесь, на Татуине, смогла ее спасти – тот род любви, которого джедаям полагалось избегать. И все же он сделал то, чего не смогли джедаи.

Но это осталось в прошлом. Все, что он делал теперь, он делал ради туманного будущего и ради надежды. Всю жизнь он верил в светлую сторону Силы. Не с чего останавливаться сейчас. Он снова нашел центр своей медитации, тихое место, где не было эмоций, не было сопротивления, не было мирских уз. Он укоренился ногами в этом месте и потянулся снова.

По-прежнему ничего.

Оби-Ван встряхнулся, освобождаясь от транса, скорее раздраженный неудачей, чем разочарованный, и понял, что все еще сидит на полу дома Бена Кеноби. Тот был скудно обставлен – только предметы первой необходимости. Он пробыл здесь совсем недолго, но у него складывалось ощущение, что, даже если он проживет под этой крышей до момента, когда Люк Скайуокер обзаведется длинной седой бородой, у него все равно не накопится много имущества. Не тем местом был Татуин.

Он встал, и его колени скрипнули, что было довольно тревожно. Он, конечно же, еще не настолько стар. Должно быть, пустынный климат странно на него влияет. Он взял маленькую чашку, наполнил ее водой и вновь уселся на полу. Предмет, попавшийся ему на глаза, был одним из немногих кусочков прежней жизни, которые он забрал с собой в пустынное отшельничество.

Световой меч Энакина Скайуокера.

Все, что осталось от человека, который был для Оби-Вана величайшим раздражителем, а также братом и ближайшим другом. Если Энакину хоть как-то и удалось выжить, он все равно потерян, захвачен злом и тьмой. Оби-Ван не мог его спасти – не больше, чем любого другого джедая, уцелевшего на просторах Галактики и пытающегося найти почву под ногами при новом мировом порядке. Сейчас Оби-Вану нужно делать все возможное, чтобы юный Люк дожил до взрослых лет, и обучить его, если он проявит отцовские таланты.

На мгновение он задумался, как поживает девочка под опекой Бейла Органы.

Затем закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

Он ринулся вглубь, сквозь память и сны. Вот коммандер Коди, возвращающий ему световой меч лишь для того, чтобы мгновением позже сбить его выстрелом со степы города-воронки. Вот Энакин, смеющийся во время невероятно трудной посадки, снова спасший жизни им всем. Вот Асока, подбоченившись, засыпает его бесконечными вопросами на каждом шагу. Вот Палпатин, еще канцлер, в столь безупречной маскировке, что Оби-Ван не мог распознать в нем зла, даже когда уже знал, на что смотреть.

Он заставил себя пройти через это. На этот раз оказалось проще. С каждым разом становилось проще. Его сердце ныло при мысли о том, что он настолько переменчив и способен отвернуться от них ради собственных целей. Подумав об этом, он услышал Йоду, который напомнил ему, как важна его задача, что он должен сосредоточиться исключительно на будущем, скрывая прошлое и даже не обращая внимания на настоящее, если придется. Он должен прорваться.

Он снова достиг дна, тихого места, где его сомнения, привязанности и страхи покинули его. Затем осознал, что это еще не дно – не совсем дно. Внизу оставался еще один уровень.