Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга вторая: Опыт систематического раскрытия вопроса - [6]
В предисловии к аскетическим памятникам – Vita Antonii, Apophthеgmata Patrum и Historia Lausiaca термином ἄσκησις обозначается совокупность подвигов (посты, безбрачие, молитвы, и т. под.), осуществленных монахами и отшельниками, описанными в названной книге, – тех именно подвигов, которыми характеризовалась их «небесная жизнь», и в которых выражалась их восторженная «любовь» к Богу [36].
Словом ἄσκησις обозначаются и отдельные различные виды подвижничества [37].
В частности, под «аскетизмом» разумеется «жизнь суровая, многотрудная и строгая» (σκληροτάτη, αὐχμώδης λίαν, καὶ ξηροτάτη) [38], характеризующаяся всевозможными лишениями [39], измождением плоти [40], телесным «изнурением» [41], вследствие особенно строгого воздержания от пищи [42] и сна [43], вследствие строгого сохранения «поста» [44], – жизнь, выражающаяся в безупречном сохранении «девства» [45], в подвигах «терпения» [46], «смиренномудрия» [47], «непрестанной молитвы» [48], доходящей до экстатического состояния подвижника [49] [50] [51]. Во всяком случае ἄσκησις предполагает труд [52], громадное усилие, энергическое напряжение сил человека, и в этом отношении противополагается иногда состоянию слабости – ἀσθένεια [53].
При этом термином ἄσκησις называется преимущественно уединенная, отшельническая жизнь монахов. Так, об Исидоре Странноприимце рассказывается, что первые годы юности он провел в пустыне в трудах подвижничества (τὰ τῆς ἀσκήσεως ἆθλα), очевидно, в отличие от последующей деятельности его в обществе [54]; «добродетель аскетическая (ἀρετὴ ἀσκητικὴ) отличается от добродетели общественной» (ἀρετὴ πολιτική) [55]. Из двух братьев–монахов, – Паисия и Исаии, – «аскетом» называется собственно посвятивший себя уединенно созерцательной жизни, в отличие от другого, заботившегося о нуждающихся [56]. Таким образом, ἀσκήτης является нередко уже синонимическим ἀναχωρητής [57]. Впрочем, такое значение данного термина не безусловно и не исключительно. «Аскезисом» называется, напр., и подвиг аввы Аполлония, который ухаживал за больными и снабжал их врачебными и хозяйственными принадлежностями [58].
Отсюда, имя ἀσκητής прилагается и к подвижнику, живущему в міре, упражняющемуся в деятельной добродетели [59].
Впоследствии афонские монахи, напр., назывались «аскетами» в грамотах царей [60]. В IX веке «аскетическим житием» (βίος ἀσκητικός) κατ᾿ ἐξοχήν называлась на Афоне жизнь исихастов, которые проводили жизнь безмолвную, чтобы беседовать с одним Богом [61].
Так как монашество исторически заявило себя выразителем и представителем строгой подвижнической жизни, то в обычном понимании и словоупотреблении понятия «монашество» и «подвижничество», – «аскетизм» – сделались постепенно синонимическими [62].
Такой специальный, технический смысл был усвоен данному понятию только благодаря исторически сложившемуся положению вещей, но он не отвечает собственно, как мы видели, ни прямому филологическому смыслу данного термина, ни существу выражаемого им понятия, которыми предполагается, намечается и допускается смысл более общий и более широкий.
Под «аскетизмом» в прямом и собственном смысле следует разуметь вообще планомерное употребление, сознательное применение целесообразных средств для приобретения христианской добродетели, для достижения религиозно–нравственного совершенства [63]. «Аскетизм», не приспособленный и не приводящий к названной цели, в сущности не настоящий ἄσκησις, а видимый, кажущийся – ἡ φαινομένη ἄσκησις, по выражению препод. Макария Е. [64].
Таким образом, данный термин обозначает как бы только «техническую» сторону христианского совершенствования, так как главным деятелем этого последнего, по православному учению, служит благодать Св. Духа [65].
«Аскетизм» имеет своею прямой и ближайшей целью приспособить естественные силы и способности человека к восприятию воздействия божественной благодати, сделать их органом, послушным и удобным орудием для достижения и осуществления в человеческой личности «вечной жизни». Другими словами, – «аскетизм» является моментом христианского «освящения», поскольку для осуществления последнего необходимы «и всякое внутреннее усилие – заботы, молитвы, попечения и всякое внешнее борение и препобеждение препятствий» [66].
По учению свв. Отцов Церкви, аскетизм сам по себе, даже взятый во всей совокупности своих проявлений, еще далеко не обнимает и не выражает собою христианского совершенства. По мысли, напр., препод. И. Кассиана, «посты, бдения, нищета, отшельничество, упражнение в св. Писании, расточение всего имущества не составляют совершенства, но суть только средства к совершенству; не в них состоит цель искусства (disciplinae illius finis), но посредством их достигается цель. Напрасно будет упражняться в них тот, кто довольствуется ими, как высшим благом; это значит – иметь орудие для искусства и не знать его цели» [67]. Иллюстрацией к раскрытому пониманию слова ἀσκέω, ἄσκησις служит Doctrina XIV аввы Дорофея περὶ οἰκοδομῆς καὶ ἁρμολογίας τῶν τῆς ψυχῆς ἀρετῶν [68]. Здесь созидание духовного совершенства в человеке изображено чертами, заимствованными от постройки дома. Как созидаемый дом нуждается во всесторонней заботе относительно каждой своей части, и пренебрежение какой–либо из них грозит прочности построяемого дома, так и душа нуждается в заботе относительно созидания в ней каждой из добродетелей (с. 1). Основанием для такого созидания должна быть вера (с. 2). На этом основании полагаются камни: послушание (ὑπακοή), долготерпение (μακροθυμία), воздержание (ἐγκράτεια). От каждой из этих добродетелей в основание должно полагать по одному камню… и таким образом, воздвигать здание: один камень сострадания (συμπάθεινα), один отсечения воли (κοπὴ τοῦ θελήματος) и т. д. Но краеугольными камнями (γωνίαι) будут терпение и мужество (ὑπομονὴ καὶ ἀνδρεία), относительно которых следует в особенности прилагать старание (ibid., col. 1776А), ибо от них зависит твердая устойчивость стен здания (ibid.). Цементом, соединяющим один камень с другим, служит
