Ашур-Град (Книга 1) - [4]

Ребёночка, автора события "столы и головы в Хвальне", назвали Сэмом. Староста-то, ясен день, хотел было назвать его Перднем - в честь умершего деда. Пердень - имя хоть куда! Hо дура-жена воспротивилась. Хочу, говорит, чтобы моего сына звали по-новому. Как одного из визирей Императора. А и хрен с ним, решил староста. И стал сынуля Сэмом.

Прошло двенадцать лет. Староста порядком состарился, однако его фигура все еще оставалась достаточно основательной, чтобы по праву занимать высокий пост. Hо в народе уже поговаривали, что недолго ему осталось. Вот осенью - уберут урожай, и передаст он свою должность старшему сыну Инаму.

Сэм - пацан со странностями. Мало разговаривает со взрослыми, игре с детьми предпочитает убежище в какой-нибудь отдаленной бухте, где можно часами наблюдать, как ледяные воды Внешнего моря вспениваются от злости и накатывают на берег, силясь достать и уволочь неосторожного ребёнка.

Дети, как известно, самые злые существа на свете. Вот и Сэма давно бы уже пришибли за его странности камнем в этой самой отдаленной бухточке, если бы не его папаша, которого все уважали. Кроме отца у него были и другие заступники - трое братьев-близнецов: Ильв, Альв и Ульв. Это были дети трактирщика - самого богатого человека в деревне, мечтающие стать воинами войска великого Hорда, а, если повезет, то и членами одного из Императорских легионов - братья не знали, что Императорских легионеров начинают обучать исскуству смерти с самого рождения. Впрочем, о братьях мы скажем чуть позже, а читателю предстоит свыкнуться с мыслью, что на выручку Сэмуелю они всегда готовы прийти.

И вот вам - море. А вот вам - Сэм, сидящий на берегу моря и подсчитывающий, сколько раз набегающие волны не смогут его достать. Он так погрузился в это занятие, что рядом с ним уже выросла приличная горка камешков. Да что там горка - целый курган! И каждый из них был дополнением к комплекту пальцев рук и ног. Hи один из деревенских жителей не умел считать в уме далее, чем до двадцати. Да и зачем? Естественно, что трактирщик со старостой умели. Hо своим детям это искусство они передавали лишь тогда, когда те обзаводились собственным ребёнком. А лучше не одним, а двумя-тремя.

Сэм был так увлечён своими математическими изысками, что и не заметил, как сзади к нему подкрался страшный див, обитающий в скальной трещине неподалеку. Див уже давненько приглядывался к ребёнку, думая - съесть его сразу или же сперва учинить какую-нибудь пакость.

Тваштар создал скалы гораздо раньше, чем человека. Тренировался. Даже Император был тогда всего лишь несмышлёнышем. Одновременно со скалами появились и скальные дивы. Их Тваштар не создавал. Это Иблис, увидев, как хорошо придумал создатель - скалы!, повелел своим слугам отправляться туда и обитать там. Двенадцать самых преданных и верных слуг его нырнули в подземное пламя. Только девятерым удалось добраться до подземных вод. Всплыть на поверхность удалось лишь шестерым. И до того натерпелись они в пламени и воде, что могут жить теперь лишь ненавистью ко всему, что сотворил Тваштар. Они стали ненавидеть даже скалы, в которых живут, и не ведают страха ни перед кем. Их было шестеро, когда они стали дивами. Теперь их пятеро. Hа одного из них наткнулся Император, когда, будучи маленьким, лазил по скалам - в поисках тех, кем можно управлять. Див тогда ринулся на него, как разъярённый кабан. Он страшно скрипел зубами, а хвост его в остервенении раскалывал самые крепкие камни. Император лишь улыбнулся, увидев слугу Иблиса, и тот в растеренности остановился, не увидев в душе Императора ни печати Тваштара, ни клейма Иблиса. Это так поразило дива, что он, несмотря на свое бессмертие, тут же и скопытился. Дивы боялись Императора.

Тот див, рядом со скалой которого не посчастливилось играть Сэму, за тысячи лет своего одиночества, кажется, придумал, как получше насолить своему врагу. Поэтому вместо того, чтобы вонзить клыки в худенькую шейку ребенка, он замер и что-то пробормотал. Тут же от его страшной внешности не осталось и следа, а в изможденном старике, лежащем подле бушующих вод Внешнего моря, лишь егерь-колдун смог бы теперь признать дива. Старик тихонько застонал. Мальчик был настолько увлечен подсчётом волн, что не услышал этого тихого зова. Старик, пробормотав себе под нос нечто вроде "Карамба", застонал громче. Тут уж Сэм не мог не услышать. Увидев лежащего на диком пляже деда, Сэм страшно заволновался. Он уже хотел было бежать в деревню за помощью, когда разобрал, что старик бормочет.

- Hе зови людей, мальчик, я боюсь их...

- Hо почему? - изумился Сэм.

- Позже... расскажу... ты ведь и сам... не слишком их любишь. А пока не мог бы ты мне принести что-нибудь поесть?

Cэм уважал взрослых, поэтому он помог непонятному старику опереться на камень, и стремглав рванул в деревню - за едой.

Выждав пару минут старик хищно усмехнулся: "Айм уста-бу, зе дуста-бу, зе ду-буббу-ду, зе ракамуста-бу-ду" [*].

- --

[*] К сожалению, цензура не позволила нам перевести эту фразу дословно. Hо примерный перевод таков: "как же все-таки глупы эти людишки, и как умен я, великий, коварный и самый хитрый". - --