Арысь-поле - [11]
— Да не мучайся ты — сердце ведь остановится. Я поведу. Я сегодня больше пить не буду.
— Точно?
— Ну, сказал, значит, точно. Мой организм двухдневных пьянок уже не выдерживает. Это не институтский колхоз, когда всей деревней нам самогон выгонять не успевали, помнишь?
— Конечно, помню. Хорошее было время, — он взял бутылку, — нет, здоровье надо поправить, это ты верно заметил. Так, ты, точно, поедешь?
— Пей, — Вадим засмеялся, — не могу ж я дать другу помереть от острого неопохмелита — чай, фармацевт, не хрен собачий. Должен же я о твоем здоровье заботиться.
Открыв машину, Слава достал пакет с едой, предусмотрительно оставленной для завтрака, и стряхнув вчерашние объедки, разложил все на прожженной в нескольких местах одноразовой скатерти. Он уже выдохнул, поднеся ко рту стакан, когда из палатки появилась Катя.
— А я? — выглядела она неплохо, успев даже собрать волосы в хвост, и от этого стала совсем похожа на школьницу.
— А ты тоже похмеляешься? — удивился Слава.
— Я думала, вы завтракаете, — она разочарованно сморщила носик, — я жрать хочу ужасно. Но и от пива не отказалась бы.
— А водочки?
— Водку по утрам?.. Фи… — она покачала головой.
— Аньку будить надо? — спросил Вадим.
— А это бесполезно. У нее спец-режим — она ж обычно всю ночь работает, а до полудня спит. Пусть девочка отдыхает, — Катя опустилась на корточки и бесцеремонно взяла почищенное Славой яйцо, — спасибо, Славик.
Слава не ответил, потому что именно в этот момент сделал глоток, и его передернуло.
— Фу, какая гадость, а ведь надо, — он сунул в рот кусок черствого хлеба, — Кать, в машине еще мясо должно остаться. Давайте костерок разведем, — он огляделся, — дрова у нас есть?
— А, вот, нету, — Вадим развел руками, — кое-кто вчера тут жег все подряд.
— Тогда давай топор, — Слава вздохнул.
— Какой топор? Я ж тебе вчера рассказывал… или не помнишь? На хуторе дров этих, валом. Пошли.
Когда они уже подходили к забору, Слава спросил:
— Так это ты дырку в заборе сделал?
— Здрасьте, батенька, что-то с памятью вашей стало. Мы ж вчера об этом говорили.
— Да?.. — Слава смущенно почесал затылок, — бывает… а я, когда эти следы ночью увидел — честно, как-то не по себе стало.
— Следы это мои, а, вот, кто фотоаппарат потерял, загадка.
— Какой фотоаппарат?..
— Блин!.. Ты что, вообще ни хрена не помнишь?.. Вернемся, покажу. У крыльца валялся.
Они пролезли во двор. В зияющем дверном проеме, в окнах, до которых уже дотягивалась трава, белели стены в грязных потеках дождевой воды, лившейся через крышу.
— Внутрь не заходил? — деловито осведомился Слава.
— А чего там делать? — Вадим указал на аккуратно сложенные жердины, — бери, да пошли.
— Я тут вчера наткнулся на кладбище…
— Блин, ты вчера рассказывал! Фамилия у них — Чугайновы.
— Да?.. Значит, все заспал… нет, вот, как с Катькой трахались, помню.
— Это уже утром было, — Вадим засмеялся, — а вчера тебя, хоть самого трахай.
Они вылезли через ту же дырку и пошли к палатке, волоча по жердине в каждой руке. Катя мокрая, в блестящих капельках воды, стояла лицом к солнцу, широко расставив ноги.
— А ничего девочка, да? — в Славином голосе звучала гордость, словно принадлежала она лишь ему.
— Все хорошие, пока «девочки». Откуда только жены такие хреновые берутся…
— Это точно.
Вскоре дымок, смешанный с ароматом жареного мяса, пополз над рекой. Слава откопал еще бутылку водки и баклажку теплого, противного пива. Праздник продолжался, только гораздо спокойнее — с купанием и игрой в карты.
А солнце поднималось все выше, накаляя воздух до вчерашней нестерпимости…
К полудню, как и обещала Катя, появилась «Анжела» — заспанная, взъерошенная и с больной головой; правда, после купания она взбодрилась, но настроение от этого не улучшилось. Хандра как-то незаметно передалась остальным, и к четырем часам всем стало окончательно скучно — разговор иссяк, карты надоели, поэтому, не сговариваясь, все засобирались домой, оставив после себя смятую траву, потухший костер и кучку неиспользованных дров.
Желаемых денег Аня не получила. Слава забыл о них, а Вадим просто не догадывался, что от него требуется что-то еще, кроме организации самого уик-энда. Тем не менее, она все-таки сунула ему телефон фирмы «Досуг день и ночь…», надеясь в следующий раз (если он, конечно, состоится), расставить все по местам и получить вознаграждение вдвойне. Эта мысль, хоть и грела, но деньги нужны были сейчас, нужны каждый день, поэтому романтического прощания не получилось — Аня просто хлопнула дверцей и пошла, не оборачиваясь, к серой пятиэтажке, затерявшейся в пыльной зелени тополей, где и располагался «Досуг день и ночь…»
Катя покинула компанию чуть позже. Вообще-то, она осталась довольна проведенными выходными и была б не прочь покуролесить еще, но ночью ей предстояла работа в «Бегемоте», поэтому требовалось выспаться. Она поцеловалась со Славой, чмокнула в щеку Вадима и выпорхнула на тротуар, легкая и такая юная, что прохожим, наверное, казалось, что мама послала ее за хлебом, а не возвращается она после суточного загула.
— Приятная девочка, — Слава все еще смотрел ей вслед.
— Да брось ты, — Вадим включил поворотник, — а то не знаешь — мы ж любим не женщину, а себя рядом с женщиной, поэтому, когда выплеснем на нее… да и в нее тоже… все, что имеем, она становится нам уже не интересна, так?
1. История болезниТо, что любовь является болезнью, признано давно. Соответственно, она имеет свою симптоматику, методы диагностики, а ее лечением занимаются специалисты; только не врачи, а поэты, писатели, философы. Чаще процесс протекает легко, но порой принимает и тяжелую форму, именуемую «слепая любовь». Не всякий специалист справится с ней; и уж совсем дело плохо, если «слепую любовь» подцепила его собственная жена.2. Максимально приближенное к боевомуГоворят, война не заканчивается, пока не похоронен последний солдат.
Очень часто люди мечтают примерить на себя чужую, лучшую жизнь. Порой им это удается, только жизнь-то все равно остается чужой, а в свою возвращаться уже не хочется.
Порой дом – это не просто в правильном порядке собранные стройматериалы; некоторые способны реально влиять на жизнь своих обитателей. В таком старом доме, до поры до времени, прекрасно себя чувствует бизнесмен средней руки Дима с женой и бабушкой, помнящей еще строительство дома. Но однажды в жизни Димы появляется немного странная девушка Ира, ищущая защиты от издевательств мужа. Тогда вдруг бабушка умирает, уходит жена, а дом начинает оживать, вторгаясь в привычную реальность. В конце концов именно он дает Ире защиту, а не растерявшийся от всего происходящего Дима.В порыве благодарности девушка готова провести собственное исследование истории дома, которое приводит ее в Румынию, в самое сердце Карпат, где, оказывается, и кроются разгадки всех тайн…
Самый загадочный продукт жизнедеятельности человека – это творчество. Сами авторы говорят, что лучшие строчки им нашептывает невидимая и неосязаемая Муза, а, вот, начинающему писателю Жене Прохорову одна из славной девятки – Муза истории Клио, почему-то решила явиться воочию. Оказывается, она – рыжая, выглядит лет на тридцать, и ездит на стареньком коричневом «Опеле».В отличие от первого раза, Женя неправильно истолковал подсказки Клио и роман о средневековье не получился. Раздосадованная Клио бросает утратившего доверие подопечного, но Женя – человек упрямый и находит собственный путь в прошлое; только оказывается он не в эпохе крестовых походов, а у древних инков, причем не в роли наблюдателя, собирающего материал для книги, а Найплама – жреца темного бога Ланзона…
Люди привыкли воспринимать жизнь, либо как череду случайностей, либо как результат собственных волевых усилий. А вдруг все совсем по-другому, и наши желания сформировались задолго до нас, а возможности строго ограничены нашим предназначением? Иначе, что может связывать «серую мышку», Катю, со слепой девочкой Хетти, жившей когда-то в Древнем Египте?.. Или, в прошлом, боевого офицера, а ныне предпринимателя Андрея с Мерху – комендантом крепости Семна на границе Красной и Черной Земли?.. А что может связывать их всех между собой?..Конечно, ничего… на первый взгляд, ничего…Кроме повести «Египтянка» в сборник вошли другие повести Сергея Дубянского – «Эффект Юли», «Любовь со второго взгляда», «Петля» и «Закон цикличности».
В каждом из людей, естественным образом, уживаются два человека – первый такой, каким его знают все, а второй прячется где-то внутри, воплощая наши потаенные желания, не подвластные разуму и логике. Как правило, этому второму, лишь на мгновения удается вырываться на волю, но у Миши, кое-как зарабатывающего на жизнь частным извозом, случилось непоправимое – сильнейший стресс позволил «второму» занять главенствующее место и начать жить по-своему.Кто б мог подумать, что в безобидном парне, долгие годы трепетно ухаживавшем за больной женой, скрывается такое жуткое существо! Ни следователю, ни психоаналитику не удается добраться до истины – это знание дано только Владу, которого сам Миша спас от гибели еще тогда, когда в нем правил «первый».Кроме «Живущих в нас» в книгу входит цикл повестей «Неформальная логика».
Каждый из читателей задумывался, как устроен мир, одни ли мы во вселенной, способны ли мы влиять на что-то, или кто-то влияет на нас. Тысячи ученых изучают историю, чтобы добраться до первоисточников, но порой создается впечатление, что все факты, которые доходят до нас, лишь ведут наше общество за руку к заранее назначенным целям. Главный герой, обычный семьянин, становится участником водоворота важных событий, происходящих на Земле в наше время, среди нас, живущих сегодня, и не подозревающих о существовании высших цивилизаций.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Горячая точка, а по сути — гражданская война, когда свои стали чужими. И нет конца и края этой кровавой бойне. А тут ещё и появившиеся внезапно дроны-шокеры с лицом Мэрилин Монро, от которых укрылся в подвале главный герой. Кто их прислал? Американцы, русские или это Божья кара?
Проза Чайны Мьевиля поражает читателя интеллектульностью и богатым воображением. Фантастическое в его рассказах не избегает реальности, а, наоборот, вскрывает ее самыми провокационными способами.Этим отличаются и двадцать восемь историй из нового сборника писателя. Неоднозначные, то сатирические, то невероятно трогательные, оригинальные по форме и языку, все они показывают людей, столкнувшихся с необъяснимой странностью мира – или же не менее необъяснимой странностью в себе самих.
Как вы думаете, как должен выглядеть предмет, через который неизвестная и могущественная цивилизация наблюдает за нами? А что если, торопливо взглянув в зеркало, или некоторое время, прихорашиваясь перед ним, не только мы смотрим на себя, но оттуда за нами наблюдают? Обычному человеку, да просто одному из нас, достался антикварный предмет, который резко поменял его судьбу…. Да что я вам всё это рассказываю? Прочитайте, а вдруг и вам так повезёт?