Артуш и Заур - [54]

В сентябре 1958 года на первом курсе «Бакинского промышленно-кулинарного техникума» я увидел длинноволосую девушку по имени Алмаз. Я почувствовал, как влюбляюсь в нее с первого взгляда. Когда смотрел на ее длинные косы, я понимал, что моя любовь к ней растет и становится бесконечной.

Джейран успокоилась и внимательно слушала мужчину, а Рушвия сосала косточку. Она с шумом всосала костный мозг, а затем облизала пальцы.

— Я рвался сидеть с ней за одной партой во время уроков и быть в одной бригаде во время практики. Иногда я провожал ее домой, ее семья жила в Кубе и поэтому Алмаз оставалась у родственников в одноэтажном доме на улице Лермонтова. Затем эти дома снесли, а на их месте разбили сад с водопадом перед зданием Кабинета министров. Она очень волновалась, когда я провожал ее, боялась, что увидят родственники. Через некоторое время я понял, что если не раскрою ей свое сердце, то пламя первой любви испепелит меня. Итак, я признался ей в студенческой столовой. Мы пили чай со сладостями и я сказал, что безумно ее люблю. Она промолчала и я почувствовал некоторую уверенность, истолковал ее молчание как знак согласия. В январе мы еще учились на первом курсе и должны были сдавать экзамены по трем предметам. Я получил «отлично» на двух экзаменах, а третий был по предмету «Санитария и гигиена». Мы оба взяли билеты и сели. Алмаз затруднялась и попросила меня о помощи. И я стал подсказывать ей, не обращая внимания на замечания преподавателя. В результате этого преподаватель вызвал меня раньше всех. На все вопросы и даже на дополнительные, я ответил, но мне поставили «хорошо», из-за плохого поведения на экзамене. Я перестал быть отличником, и это стало первой жертвой, принесенной на алтарь моей первой любви. Не знал, что трагедия еще впереди. Во втором семестре я больше не увидел Алмаз. Я искал, спрашивал о ней, и одна из ее близких подруг из нашей группы сказала: «Ее обручили с двоюродным братом, скоро свадьба, и будущий муж не разрешает ей продолжать образование». Я сильно опечалился, пытался ее забыть. Но забыть первую любовь невозможно. По-прежнему у меня перед глазами ее длинные косы…

Тофик завершил свой рассказ, утер слезы тыльной стороной ладони и сделал глоток Колы. Заур смотрел на него с жалостью. Рушвия тоже растерла скатывающиеся по щекам слезы жирными руками и спросила:

— А что случилось потом, Тофик? Ты ее больше не видел?

— Я через десять лет женился, — сказал Тофик, смотря на Рушвию исподлобья. Его голос дрожал. — Случилось так, что Хумар ханум тоже была родом из Кубы. Но я никогда не рассказывал ей о своей первой любви, потому что она была очень ревнивая. Спустя год после смерти Хумар ханум я поделился с сестрами историей своей первой любви. Хотя с тех пор прошло 48 лет, каждый раз, вспоминая ее, я прихожу в волнение. Невольно погружаюсь в грезы. Уже свыше сорока лет я работаю на заводе холодильников, но все еще не встретил девушку похожую на Алмаз, с длинными косами. Да и дочки у меня нет, чтобы попросить ее отпустить длинные косы. Порой я думаю, почему же наши девушки не отпускают длинные косы? Ведь красота длиннокосой девушки притягательней для сердца.

Тофик не удержался и разрыдался, Рушвия присоединилась к нему. Джейран плакала тихо и скупо, ибо растратила все свои слезы на собственные переживания. Заур смотрел на них, и ему становилось тошно. Тофик продолжил:

— В последнее время я часто вспоминаю свою первую любовь, и не могу заснуть. Однажды я увидел во сне длинноволосую женщину в белоснежном свадебном платье. Ее волосы были такими же белоснежными, как ее платье, но они также были заплетены в две косы. Она приблизилась ко мне, и я увидел, что она похожа на ту самую девушку. Я сказал: «Неужели ты почувствовала, что в последнее время я все чаще вспоминаю свою первую любовь? Это судьба привела тебя ко мне». Она подошла ко мне и сказала: «Знаешь, тогда я не ответила на твою любовь, однако потом очень жалела. Хотя сейчас уже поздно, но хочу сказать, что тогда я безумно тебя любила, но как азербайджанская девушка, соблюдающая честь и достоинство, я стеснялась выразить свою любовь словами. Я и сейчас тебя люблю, но принадлежу другому». Я растерялся во сне, но взял себя в руки и сказал: «Ты хочешь завладеть моим сердцем потому, что скончалась Хумар ханум? Я доживаю свою жизнь вместе с детьми, невестками и внуками, я ни в ком не нуждаюсь». «Я не хотела тебя обижать, у меня тоже есть дети и внуки, пусть все они будут счастливы. Теперь я должна уходить», — сказала она и протянула мне правую руку. Я пожал ей руку, ее рука дрожала. Я проснулся весь в поту. С тех пор спать спокойно не могу.

Рушвия приложила салфетку к покрасневшим от слез глазам и сказала:

— Ах, Тофик, ах! Как ты меня растрогал. Ты говоришь, что ты пожилой, но ты все еще мужчина. А я — женщина, и с каждым годом теряю свою молодость. Меня так огорчает прибавление лет и так огорчает видеть свою родину в таком вот состоянии.

Джейран растрогалась. Присела к плачущей Рушвие, обвила ее шею рукой и поцеловала в щеку. Женщины обнялись, поцеловались. Тофик обрадовался их примирению.