Артистка, блин! - [5]

— Простите меня, но я завтра работаю, мне нужно ехать в другой город, я не знаю, когда освобожусь…

— Какая досада! А если отпроситься?

— Сеня, не пори горячку! И что ты собрался репетировать? Остынь! Лучше отдыхай тут, пока есть возможность, и с новыми силами вступи в схватку с продюсерами.

— Ты, как всегда, права, — понурил голову Шилевич.

— Ну что? — спросила мать. — Глаза сияют! Тебя взяли?

— Мамочка, ну это ж так сразу не делается, но я им понравилась.

— Но что дальше‑то будет?

— Полечу в Москву на два‑три дня. На пробы. И это при условии, что Шилевичу удастся уговорить продюсеров посмотреть никому не известную актрису.

— То есть вилами по воде?

— Пока да. Но я убеждена… Все получится! Должно получиться!

— Варюша, девочка моя, ну получится… А потом? Где гарантия, что тебя потом еще куда‑то пригласят?

— Ах, мама, какие вообще в жизни могут быть гарантии? Но если всего опасаться, так ничего и не будет! Надо рискнуть!

— Хорошо, предположим, тебя утвердят. А съемки? Это же не две недели… Что будет с работой?

— Мам, давай пока об этом даже говорить не будем. Меня могут вызвать в Москву только в конце января, на три дня. А ведь могут и не вызвать… Так что лучше пока об этом не думать вовсе.

— Ты права. Мы пока забыли об этом! Кстати, Никита опять порвал джинсы…

— Надюша, ну как она тебе?

— По‑моему, чудесная девочка. Хотя она уже не девочка, но в первой серии запросто за девочку сойдет! И вообще… Это находка!

— Да! Еще какая! А как поет! Сколько артистизма, прелести, музыкальности… А какой переход от романса к песенке, восторг! Помнишь, я в первый момент сказал, что она некрасивая? Она красавица! Она сыграет любую красавицу! Я всегда мечтал найти такую актрису, чтобы могла сыграть красавицу, не будучи красавицей! И в ней еще есть авантюрная жилка… Она ведь в первый момент испугалась петь в ресторане, а потом решилась, спела, и как! Чудо! Чудо! Ах, какой я молодец, скажи, Надюша!

— Кто спорит, молодец! — добродушно усмехнулась Надежда Михайловна. — Вот только впредь не будем задавать ей лишних вопросов. Варя явно пережила какую‑то драму. Захочет — расскажет, а ковырять — не нужно, я сглупила, хорошо, что ты меня прервал.

— Да какая там особенная драма! — поморщился Семен Романович. — Польстилась сдуру на заграничный брак, а муж бросил, или она сама его бросила…

— Что, кстати, не одно и то же… А муж мог и умереть. Короче, мы не лезем к ней в душу. Она здорово напугана.

— Напугана? — поразился Семен Романович. — Чем это она напугана? Вечно ты что‑нибудь выдумываешь!

— Странный ты, Сеня! Она напугана открывшейся вдруг перспективой, а еще больше тем, что перспектива для нее может в результате и не открыться, а если откроется, это грозит поломать устоявшуюся жизнь… Как ты этого не понимаешь! — вдруг рассердилась Надежда Михайловна. — Кстати, я о чем еще подумала… Надо бы для продюсеров, а если все выгорит, то в дальнейшем и для прессы, придумать какую‑то легенду…

— Какую еще легенду? — насупился Семен Романович.

— Понимаешь, в нашей с ней встрече есть, как ни смешно тебе это покажется, некая вторичность, своего рода плагиат…

— С ума сошла? Какой плагиат?

— Ну, всем же известна история Басова с Янковским…

— Но это и впрямь та же история!

— Ну и что? Нам нужна своя история. А то будут говорить — тех же щей, да пожиже влей, и он не Басов и она не Янковский.

— Ну, положим, я получше Басова режиссер.

— Я‑то с тобой согласна, и многие еще согласятся, но ты же нашу публику знаешь…

— Знаю! Ну, а что тут можно сочинить?

— Подумаем.

— Ну, допустим, мы заблудились в лесу, а она нас спасла.

— Фу, Сеня!

— Тогда сама и выдумывай! Ты сценаристка, тебе и карты в руки.

— Это должно быть что‑то совсем простое… Без романтического налета, чтобы никто не заподозрил неправды, не взялся проверять, докапываться…

— Это ты все на случай большого успеха стараешься?

— Я в нем уверена, Сенечка, как никогда раньше. Я уже придумала!

— Ну‑ка, ну‑ка!

— Варя же руководит косметическими салонами. Вот я заглянула в косметический салон, там вышла какая‑то накладка, вызвали Варю…

— Не годится!

— Почему?

— Потому что тогда выходит, это ты ее нашла, а не я.

— Хорошо, ты пошел в косметический салон.

— Я? — ужаснулся Семен Романович. — Мне‑то что там делать?

— Допустим, маникюр!

— Да я лучше умру!

— Да, Сенечка, с тобой нелегко! Хорошо, Варя, так же как и мы, каталась с сыном на санках, и мы все вместе полетели в сугроб!

— Бред!

— Ладно, тогда так: мы загулялись, заблудились и вышли на шоссе ловить машину. И поймали Варю! Она нас подвезла, мы по дороге разговорились…

— А что… Простенько и со вкусом! Годится! — Только Варе пока об этом ни слова. Вот если прилетит к нам, мы ей скажем.

— Отлично!

…Варя еще дважды заскакивала к Шилевичам, а потом отвезла их в аэропорт. На прощание Надежда Михайловна шепнула ей:

— Варенька, все получится, я уверена!

— Дай вам Бог, Надежда Михайловна! Мне почему‑то тоже так кажется.

Они обнялись и расцеловались.

— До встречи в Москве, Варюша! — поцеловал ей руку Семен Романович.

У Вари комок стоял в горле. Ей уже казалось, что чета Шилевичей близкие, почти родные люди.

Миновал январь. Известий из Москвы не было. Варя буквально сходила с ума, хотя изо всех сил старалась не показывать этого матери. Целыми днями она разъезжала по делам и только работой удавалось на время занять мозги. По двадцать раз на дню проверяла, работает ли телефон, не пропустила ли она звонок. Словом, извелась. Мать, конечно, все понимала, но помалкивала. И Варя была ей за это благодарна. Варька, ты дура, уговаривала она себя, у тебя все хорошо сейчас, у тебя чудный дом, хорошая работа, мать и сын, слава богу, здоровы, ты давно поставила крест на актерской карьере, так чего ты с ума сходишь? Кто тебя там ждет, в Москве? Понятно, что продюсерам не нужна какая‑то неведомая бабенка из альпийской глуши… Им нужны известные артисты, на которых клюнет публика. Шилевич просто не смог их уболтать, а теперь ему неловко звонить мне с отказом… Да наплевать ему на меня, просто отказ он переживает как свое унижение. И Надежде Михайловне небось запретил мне звонить, я ведь и так все пойму. И это даже хорошо, что они мне не звонят, а то стали бы меня утешать, мол, в следующем фильме обязательно найдем для вас роль, пусть второго плана, ничего, лиха беда начало… Да, все правильно… Но так хочется в Москву! А я летом поеду, возьму Никитку и поеду! Мама о Москве даже слышать не желает, ну и пусть. А мы съездим! На недельку… И надо во что бы то ни стало найти Марьянку, как‑никак младшая сестра…