Артиллерия Ивана Грозного - [23]
Именно поэтому при попытках типологии русской артиллерии необходимо принимать во внимание все вышеизложенные обстоятельства – при характеристике орудий необходимо использовать терминологию XVI в., а не XVII в. В противном случае возможна путаница в определении номенклатуры артиллерии рассматриваемого периода.
Источники XVI в. перечисляют следующие типы средних и мелких пищалей: сороковые, затинные, скорострельные, вальконейки (вальконеты), полуторные. Остальные термины характеризуют либо конструктивные особенности ствола (например, «хвостушами» назывались как скорострельные пищали, так и малые кулеврины – очевидно, они имели длинный торельный хвост для поворота), либо предназначение орудия (например, «полковая», «городовая», «стеновая»).
В четвертом томе сборников конференции «Война и оружие» 2017 г. вышла статья Тарасевича Ю.Г.[177]. Вообще, нельзя не приветствовать статьи подобной тематики – по бомбардологии работ немного, а тем более по классификации русской артиллерии. Автор пишет: «Наилучшая попытка разъяснить смысл и употребление этих терминов сделана А.Н. Лобиным в ряде работ 2004–2016 гг. К сожалению, уважаемый автор допускает неоправданный, как кажется, произвол в своих положениях, а фактически отказавшись от рассмотрения исходных данных в контексте западноевропейских классификаций, упускает, к тому же, возможность сделать некоторые более правдоподобные выводы из приводимого им же материала».
Посмотрим на имеющихся материалах, что это за «неоправданный произвол в своих положениях» и в чем еще меня обвиняет автор указанной статьи. Часть претензий Ю.Г. Тарасевича сводятся к моим трактовкам сороковых и полуторных пищалей.
Согласно описям, часть мелкокалиберных орудий XVI в. названы сороковыми пищалями. Вслед за Н.Е. Бранденбургом я также полагаю, что сороковые пищали – есть многоствольные орудия, которые могли делаться как из обрезков ружейных стволов, так и из соединенных на одном ложе небольших пищальных и пушечных стволов (от двух и более штук). Отсюда их вариации названий – «сороки», «шутихи», «органы», «органки». Есть все основания утверждать, что изготовлять их стали с XV в. – например, в Муроме в 1639 г. упоминаются 6 пищалей «меденых сороковых Фрязины с станки и колесы, к ним 2623 ядра железных», сделанных, очевидно, Якобом или Петром Фрязиным еще в 1490-е гг. [178].
Но Ю.Г. Тарасевич отмечает: «Очень спорно отождествление А.Н. Лобиным сороковых пищалей и многоствольных установок («рибодекинов, органов, сорок»), основанное не на сходстве ли с одним из русских названий такой установки – «сорока»?». Ю.Г. Тарасевич совершенно безосновательно уравнивает между собой обычные «фрязиновские» пищали и сороковые «фрязиновские»: «…пищали Якова Фрязина» встречаются не раз, но без указания, что они «сороковые», и поскольку совершенно невероятно, что именно в Муром 1639 г. попали именно многоствольные, и никакие другие, пищали авторства Якова или Петра Фрязина (да еще 6 единиц!), то это довод как раз за то, что «сороковая» пищаль – это пищаль обыкновенная, одноствольная». Такие рассуждения вызывают недоумение.
Нет ни одного источника, который показывает, что обычные одноствольные пищали в разных описях могли называться сороковыми пищалями или наоборот. Для доказательства своего тезиса автору следовало бы сравнить описи орудий одной и той же крепости за разные годы, и на примерах показать, что в таком-то году та же сороковая пищаль названа, например, простой полковой. Тогда это был бы по крайней мере обоснованный на примерах вывод. Но ничего этого в критике моих работ нет – Ю.Г. Тарасевич только приводит пример с посылкой в Елец орудий. Но если в марте 1593 г. туда было велено прислать «в прибавку три пищали девятипядных или сороковых», то это не означало, что сороковая пищаль тождественна девятипядной. Подобные наказные фразы в делопроизводственных документах встречаются нередко и означают лишь одно – надо отправить те пищали, девятипядные или сороковые, которые будут в наличии и готовы «к службе» на момент присылки наказа.
Автор критики оказался в плену своих же логических утверждений. Он пишет: «…сороковые пищали – малокалиберные и сравнительно короткоствольные, и, значит, легкие, можно понять, куда они «исчезают» около середины XVII в.: обозначение выходит из употребления с приходом в 1610-1630-х гг. полковых пищалей…»[179]. Ю.Г. Тарасевич игнорирует тот факт, что полковые пищали соседствовали с сороковыми еще в XVI в., эти типы существовали параллельно: в источниках 1570-1580-х гг. упоминаются пищали полковые в 10, 7, 5 и даже в 2 пяди длиной (см. Приложения 1, 2). Уточнения в описях – «в станку и на колесах» показывают, что полковыми называли орудия на походных станках. Таким образом, сороковые пищали никак не могли «перейти» в полковые, поскольку они существовали вместе на протяжении около ста лет.
Из документов можно выделить следующие особенности сороковых пищалей:
1) все они имели мелкий и очень мелкий калибр; зачастую снаряды кузнецами ковались и для них, и для затинных пищалей (в 1540 г.: «кузнец Матфеико Сидоров, а делает ядра пищальные на великого князя затинные и сороковые»
