Артем Скворцов — рабочий человек - [7]

Можно так: «Однажды в холодную дождливую ночь кто-то осторожно стукнул в мое окно…» Или: «Я проснулся внезапно от выстрела за окном. Была глухая ночь…»

Но дальше первой фразы у меня ничего пока не придумывается. Придумается! Самое главное, чтобы в книжке было все понятно, все чистейшая правда. И я постараюсь быть правдивым.

Дальше Артемкино «Предисловие» обрывалось. Под самой последней строкой той же шариковой ручкой был нарисован профиль девочки со вздернутым носом и косичками.

А еще ниже, в самом конце страницы, стояла фраза, написанная, несомненно, Артемкиной рукой: «Все это буза на постном масле!»

Неожиданная встреча

Артемка еще раз тщательно пересчитал деньги, о которых ничего не знала мама. Девять рублей восемьдесят семь копеек. Негусто. Но что делать, он честно не обедал в школе три последние недели и не съел за эти дни ни одного мороженого. Даже в кино не ходил. В этом отказать себе было всего тяжелее. Уж очень любит Артемка кино. Особенно приключенческие фильмы.

Зажав весь свой капитал в кулак, Артемка решительно переступил через порог «Сапфира».

Артемка, разумеется, понимал, что с его скудными финансами в таком магазине делать нечего. Зашел он сюда, как говорится, просто так, для интереса, без особого расчета.

Вдоль прилавков толпились люди. Они стояли, плотно сомкнув ряды, плечом к плечу, но каждый потихоньку норовил протиснуться к витрине.

Иногда в этой густой массе покупателей образовывался слабый просвет. Совсем крошечный. Но Артемка мягко и упорно штопором ввинчивал в него свое тело. И ввинтился! Протиснулся совсем близко, в первый ряд. Те, что так же, как он, сумели пролезть к самому прилавку, будто окаменели, уставившись в молчании на витрину.

А на ней под стеклом лежало великое множество колец, брошек, бус, браслетов… Словом, все то, что Артемкина мама называет бирюльками. «Бирюльки» лежали в больших плоских ящиках на черной бархатной подкладке. Подсвеченные невидимыми электролампочками, они сверкали, горели просто нестерпимо красиво и ярко.

Какая-то жуткая девица с неопрятной рыжей гривой, в затасканных до неприличия джинсах почти улеглась на витрину, впилась в нее глазами.

Артем тоже просто оторопел от этого сияющего великолепия! Он еще крепче сжал кулак, где томились его девять рублей и восемьдесят семь копеек.

Мама, в общем-то, эти самые бирюльки любит. Правда, она никогда не обвешивается ими, как новогодняя елка, но кое-что у нее есть. Например, когда у них на заводе случается торжественное собрание, мама надевает черное платье с закрытым воротом и вдевает в уши крошечные сережки. Они блестят, как две росинки, которые скатились к мочкам маминых ушей и никак не могут от них оторваться. В серых маминых глазах тогда тоже появляются вдруг какие-то блесточки, а сама мама становится красивой и чуть торжественной. Еще есть у мамы бусы. Но с тех пор, как не стало отца, бусы ни разу не вынимались из коробочки. Мама говорит: «Зачем я буду носить чужую вещь?» Чужую…

Артемке давно хочется подарить маме какое-нибудь украшение. Кулон, например. Или колечко с красивым камушком. Сегодня для этого как раз подходящий момент.

Артемка скользит взглядом по ящикам, подбитым бархатом. Какое тут все необычное, праздничное. Но и дорогое! К каждой безделушке прикреплен ярлычок с ценой.

И вдруг Артемка замер: вот оно! То самое кольцо… У одной маминой знакомой есть такое. Ажурная серебряная оправа, а в центре крупный, с мелкими гранями камень. Сейчас камень кажется фиолетовым, вынести его на свет — в нем появятся зеленые отблески, на солнце камень порозовеет, а вечером, если включить электричество, вспыхнет рубиновым огнем!

Когда мама впервые увидела такое кольцо у своей знакомой, она прямо вся изахалась. То наденет его на палец, то так разглядывает, то поднесет к окну, то к зажженной настольной лампе, а то помчится в кухню, куда как раз заглядывало солнце, и все кричит:

— Ты только погляди, Артемка, какая прелесть! Погляди, какое чудо! Никогда не знала, что есть на свете такие камни!

Артемка думал, что это редкостное кольцо, а выходит — нет. Лежит вот себе на витрине. Пожалуйста, покупай. Вот бы обрадовалась мама такому подарку! Интересно, сколько оно стоит?

Артемка нагнулся, прислонившись одной щекой к витринному стеклу, разглядел цифры. На малюсеньком ярлычке цена: тридцать четыре рубля! Умереть можно! Где же Артемка возьмет такие деньги? Если бы знал — копил бы целый год. А теперь, видно, от кольца придется отказаться. Не по карману. Шаль. Уж очень бы мама обрадовалась. Что же тогда Артемка ей купит? Тут, небось, за девять восемьдесят семь ничего и нет. Может, вон то колечко недорогое? Камушек у него маленький, светлый. Оно подошло бы к маминым сережкам-росинкам. Пожалуй, надо попросить, чтоб показали его поближе…

Между тем рыжая гривастая девица в джинсах сказала что-то продавщице, и та, достав с витрины только что облюбованное Артемкой колечко с маленьким камушком, положила его на прилавок. Девица примерила. Артемку поразили грязные руки с отросшими ногтями, покрытыми каким-то ядовито-малиновым лаком. Он перевел взгляд на ее лицо и…