Артем Гармаш - [249]

Кандыба рассеял сомнения Артема тут же:

— Ну, гляди мне, Павлуха, не подведи!..

— А хиба я подводил вас когда? — пожал плечами Гусак. — Изделаем! — Правда, когда именно — ничего определенного сказать не мог. Сразу же после праздника съездит в Хорол. А не удастся в Хороле раздобыть, придется в Полтаву. И тут очень кстати было ему вспомнить про Андрейку. Спросил у Кандыбы, как хлопец? Пошел ли на поправку?

— Ты бы уж молчал! — ответил Кандыба.

— Хотел как лучше. Да, видно, и сам тогда же испанку захватил. С самого утра лихоманка трясет. Вот и думаю, после обеда как залезу под кожух на целые сутки… — С этим и ушел.

«Ищи дураков! Ни под какой кожух ты не полезешь! — подумал Артем. — Другое у тебя на уме!»

Не ожидая конца обеда, он вышел из-за стола, кивнув и Сереге, чтобы шел за ним. И от порога позвал «на минутку» Кандыбу. И когда вышли в сени, сказал ему о своем открытии. Кандыба даже не дослушал:

— Чепуха! И как можно на человека напраслину такую возводить! И потом — каким образом он смог бы?.. Когда это было? В четверг, говоришь? Ну, так как бы он мог в одно время быть в Полтаве и в Славгороде?

Артем не понял, при чем тут Полтава, и Кандыба пояснил, что в Полтаве живут его тесть с тещей, у которых доныне жил его Андрей. И все же Артем настаивал на своем. Не могло быть, чтобы и глаза, и уши так его подвели! Не случалось еще с ним такого! Да и само поведение Гусака, когда встретились взглядами, страх в его глазах полностью подтверждали: это он! А в отношении Полтавы, возможно, произошла ошибка. Может, все же не в четверг? Нет, никакой ошибки. Хорошо помнит, потому что сына ж привез ему. Именно в четверг дело было. Поздно ночью, правда. Ну, да не на крыльях же летел, а поезда теперь известно как ходят, ползают. Вот и выходит, что из Полтавы отправился он утром. Каким же чудом тогда мог бы он завтракать в Славгороде?!

— Да и кроме того, ты же сам говоришь, что фамилия того Пашко.

— А Гусак же и есть Пашко, ведь Павлом звать. А морду его хорошо запомнил, точно говорю: он! Поэтому и нужно его взять немедленно.

Категорический тон Гармаша задел Кандыбу:

— Ну, это уж когда ты будешь тут командиром вместо меня, тогда… А пока я здесь хозяин, со своим уставом не суйся! — И пошел к столу.

Артем решил действовать самостоятельно. Тем более что и Кушнир с Гудзием, которым Кандыба вынужден был рассказать о своем разговоре с Гармашем и, разумеется, не себя, а его выставил в невыгодном свете как человека, способного на излишнюю горячность, отнеслись к требованию Артема немедленно арестовать Гусака довольно сдержанно. Собственно, Кушнир и не против был: не подтвердится — можно будет и выпустить, ничего с ним за несколько дней не сталось бы. Но Гудзий категорически возражал. И как аргумент привел то крылатое изречение, что лучше десятерых виновных оставить без наказания, чем судить одного невиновного. Нам-де — борцам за справедливое общество — сам бог велел придерживаться этого гуманного принципа. На замечание Кушнира, что речь пока идет еще не о суде, а только об аресте как предупредительной мере, чтобы не сбежал, Гудзий предложил иной способ: взять его под тайный надзор на время, пока удастся либо неоспоримо доказать, что именно он и есть тот подлец, или же, наоборот, выяснить, что действительно он был в тот день в Полтаве, а значит, не мог быть в Славгороде. Но как именно это можно будет осуществить, раздумывать сейчас не было времени, отложили до возвращения из Байрака. А тем временем надзирать за ним Кандыба приказал караульному у амбара. Скорее для проформы. Был совершенно уверен, что все это досадное недоразумение, которое, гляди, через какой-нибудь час и развеется. Дал бы только бог Гармашу опознать того гада среди Пашков из Журбовской сотни. Как это ни странно, но Кандыбе сейчас хотелось именно этого. А собственно, что же тут странного! В отряде больше полтысячи человек. Разве каждого узнаешь! А это — сосед, через тын. И такой подлюга? Да как же мог за три месяца не распознать его! Мало того — три месяца пользовался его услугами. И даже сегодня вот… Да еще дернул черт обратиться к нему при всех почти по-дружески: Павлуха! А разве все поняли, что это только чтобы поддобриться да больше заохотить его. Нет, пусть уж лучше это будет кто-нибудь из отряда! Поэтому неожиданный отказ Артема ехать с ними в Байрак очень встревожил его.

— Да ты же хотел на Пашков глянуть!

— Сейчас уже нет надобности, — сказал Артем. — С меня достаточно и одного Пашка, который нам как раз и нужен.

И не поехал, остался с Серегой в Подгорцах.

XXI

Артем имел все основания не полагаться на часового у амбара в роли надзирателя за Гусаком. Ведь если решит бежать, то не сунется в ворота и даже навряд ли выйдет из хаты в двери — их хорошо видно от амбара, скорее всего вылезет в окно прямо в густой вишенник за хатой и дальше огородом между подсолнухами проберется к речке, а там на лодку и — в лес. Лови тогда его! Через какие-нибудь два часа будет уже в Ветровой Балке, под крылышком волостной варты. Поэтому, оставив Серегу на всякий случай на колодах под тыном Гусака, сам поспешил Вухналевым двором и садом к берегу, чтобы преградить дорогу Гусаку к речке.