Артефакты древних могильников - [51]

— Да, тебя и Саннаэтеля прятали, в основном, ожидая, проявиться или нет в вас родовая магия Светлых. Почему я сразу не появился… — Даххарст замолчал, глядя куда-то в сторону и боясь встречаться взглядом с Ализе. — Хотел, чтобы ты хоть немного успела вкусить радости свободы и студенческой жизни, не отягощенной никакими запретами.

— То есть ты был не против, чтобы я… — Ализе задохнулась от гнева, поняв, что Даххарст был не против ее возможных увлечений, романов, влюбленностей и даже интимной близости с другими мужчинами. Однако она тут же взяла себя в руки, удивляться было нечему. Он судил по себе и делал выводы, исходя из собственного опыта. — А если бы мне кто-то другой сделал предложение, опередив тебя, например, Ариниэлль?

— Я бы вмешался, показал документы, которые сделали бы невозможным любой брак, заключенный не со мной.

— А если бы я отказалась выйти за тебя замуж, что ты бы делал?

— Это было единственной по-настоящему серьезной опасностью, которую, однако, я смог преодолеть.

— Если бы я тогда знала то, что знаю сейчас, то, скорее всего, ты остался бы несолоно хлебавши, несмотря на все усилия. Жаль, что это было не так. Знаешь, Даххарст, был момент, когда я так сильно любила тебя, так сильно жалела, что тогда покалечила тебя и причинила страшную боль на долгие годы… Так вот, теперь все не так. Я очень рада, что все так случилось, и если бы была возможность, вернула бы все назад, оставив тебя продолжать мучиться, забившись в щель, словно таракан. Да, я сейчас жалею, что помогла тебе. Я думала, ты другой.

— Ализе, то, о чем я тебе сейчас рассказал, было десять лет назад. И хоть для наших жизней это не срок, поверь мне, все изменилось. За эти десять лет я много о чем передумал. Не скрою, ненависть к тебе и мечты, как я эту месть реализую, были главными, но только до той минуты, пока я не понял, насколько я в тебе ошибался, пока не понял, насколько ты не похожа на ту, что рисовало мое воображение. Ализе, ты — самое дорогое на свете, что у меня есть! — с этими словами Даххарст подошел, заглянул в ее глаза и осекся.

Ализе смотрела вроде бы на него, но в тоже время его не видела, ее мысли занимал один вопрос, который она ему тут же задала.

— Даххарст, ты не мог не знать, как я восприму твои слова. Ты не мог не знать, как мне будет от этого больно. Ты не мог не знать, что наши отношения изменятся после этого. Я думаю, что тебе разумнее было бы сказать мне все это уже после рождения ребенка, или когда он только зародился бы во мне, но ты сказал это сейчас. Почему?

Даххарст дернулся, словно желая ответить, но промолчал, что-то обдумывая, а потом каким-то успокоенным тоном сказал:

— Ты все равно узнала бы об этом. Любой вопрос о твоих родителях, который ты мне обязательно бы задала, привел бы нас к этому разговору. Вот так, как, например, сегодня.

Но Ализе его снова не слушала. Случайно упомянув о ребенке, она забыла о себе и о своей обиде, все ее мысли были теперь об этом нерожденном малыше.

— Даххарст, — перебила она мужа, — но ведь если бы этот ребенок родился, он стал бы изгоем?

— Почему — изгоем? — удивился Даххарст.

— Потому что не один ты догадался бы, что этот малыш может обладать как магией Светлых, так и магией Темных одновременно. Ты думаешь, его не попытались бы похить?

— Я бы его защитил, — угрюмо возразил Даххарст, но Ализе снова не слушала его.

— Ты хочешь, чтобы наш малыш, только родившись, стал объектом охоты, чтобы он и мы вместе с ним прятались, скрывались, убегали, чтобы вместо счастливого и радостного детства наш малыш каждую минуту переживал страх и беспокойство, совершенно не понимая, почему это с ним происходит?! Ты хочешь такого детства для этого малыша? — Даххарст как-то странно дернулся, было видно, что такая мысль даже не приходила ему в голову.

Вдруг Ализе вспомнила часть рассказа Даххарста о тех таинственных Жрецах, сумевших в незапамятные времена уничтожить Темного. И на нее накатила волна ужаса. Жрецы не стали бы воровать их необычного ребенка, они его просто убили бы. И смертный приговор ему был бы подписан с той секунды, как они узнали бы о его рождении.

— Даххарст, — прошептала она пересохшими губами, — жрецы ведь убьют его, найдя хоть через сколько лет, неужели ты этого не понимаешь?

Даххарст упрямо сжал губы.

— Пока они его найдут, он с нашей помощью сможет стать настолько сильным, что они будут ему не страшны.

— Ты желаешь нашему ребенку такой жизни? — поразилась Ализе и тут же твердо добавила: — Нет, Даххарст, этот ребенок не будет рожден.

Он быстро взглянул на нее, ожидая продолжения и уже зная, что она скажет дальше, зная, что ее слова разрушат последний мостик, что еще соединял их. И он приготовился.

Однако Ализе не торопилась. Что-то ее еще беспокоило, какая-то недоговоренность.

— Ты обещал сказать, почему моя мама хотела убить нас с братом, — тихо напомнила она Даххарсту.

— Она узнала о помолвке, узнала о дружбе твоего отца с моим, узнала об их попытках соединить высшую магию Темных и Светлых. Сначала она хотела вас забрать с собой. Эллентиэль не отдал, вот тогда она, полная фанатичной ненависти, понимая, что не сможет помешать мужу, хотела с помощью вашего убийства не допустить рождения нашего с тобой ребенка.