Арсенал ножей - [8]

— Как я выгляжу?

Бервик оглядел мою тюремную робу. Глаза у него влажно блестели в свете единственной лампочки.

— Я бы сказал, как нельзя элегантно.

— Тогда я готова.

Я подтянула вниз манжеты и сжала зубы. В коридоре уже звучали приближающиеся шаги. Проглотив волнение, я напоследок кивнула Бервику и повернулась лицом к выходу.

Звякнул и скрежетнул ключ в замке, и облупленная, помятая дверь камеры шумно отворилась. На пороге, заполняя собой проем, стояли двое. Я ожидала тюремных охранников, сопровождающих на казнь. Но эти люди были одеты в черную полевую форму и зеркальные защитные очки, а в руках держали пистолеты-автоматы.

— Это кто? — резко спросил один, указав стволом на капеллана.

Бервик удивленно вскинул брови:

— Я священник. Пришел утешить приговоренную. А что случилось? Вы кто?

— Не ваше дело.

Пистолет дважды щелкнул, и Бервик схватился за грудь. Святая книга выпала у него из рук.

Второй мужчина обернулся ко мне.

— Вы, — распорядился он, — идете с нами.

Пистолет щелкнул третий раз. Эта пуля попала капеллану в щеку. Голова его мотнулась в сторону, как от удара, и он свалился. Я услышала сдавленный стон. Он барабанил пятками по каменному полу и, кажется, пытался отползти от убийцы.

Четвертый выстрел пришелся в затылок, туда, где позвоночник сходится с черепом. После этого Бервик не шевелился.

Меня взяли за плечи, и я не противилась — позволила вывести себя в коридор. Стрелок шел за нами, задерживаясь у каждой камеры, чтобы пустить несколько пуль в кормушку — узкое оконце, через которое нам подавали еду.

— Что он делает? — спросила я.

Провожатый крепче сжал мое плечо:

— Нейтрализует свидетелей.

Мы дошли до конца коридора и спустились на гулкие плиты первого этажа. У выхода лежали двое в форме тюремной охраны. На плацу расстрельная команда, которую я недавно видела чистенькой и заряжающей оружие, беспорядочно валялась на земле. Яркие красные струйки растекались по щелям между плитами мостовой, подползая к канавкам у краев плаца. Мой похититель, перешагивая подергивающиеся остывающие тела, направил меня к флайеру. Сквозь предупредительно открытый люк я видела других людей в черной форме и зеркальных масках и их пистолеты с утолщениями глушителей на стволах. Друзья они или убийцы? Разобраться мне не дали времени. Грубые руки, ухватив за плечи, втащили меня внутрь. Они еще пристегивали меня к сиденью, а мы уже были в воздухе и разворачивались над зубчатой тюремной стеной, уходя в чистое небо, которое я созерцала последние шесть месяцев.

Глава 3 Злая Собака

Я наблюдала, как капитан Констанц осторожно спускается по скользким ступеням от храма. Часть внимания была занята ею, но я воспринимала картину шире. С десятой световой секунды над головой Салли мне была видна не только экваториальная пустыня, но и пыльные нашлепки льда на полюсах планеты. Кроме того, я отслеживала все движущиеся в системе объекты — каждый ледяной осколок, каждый камешек и четыре тугодумных туристских судна, продвигающихся к космопорту на краю пустыни и выходящих из него. Я благодарила судьбу, что сейчас я самый большой и тяжело вооруженный корабль на данном участке: с полностью обновленной оборонительной системой, в которую добавили три батареи противоракетных орудий и усиленную броню обшивки. Двигатели у меня были отлажены, внутренние системы перезагружены, причем мне позволили сохранить часть боевых модификаций, которые я создала при подготовке к бою с братом в далеком мавзолее под названием Галерея. Конечно, старейшины Дома Возврата не разрешили восстановить весь спектр вооружения боевого крейсера. Я не получила боеголовок с антиматерией, осталась без квантового подавителя и мощных аннигиляторов, а уж о химическом и биологическом оружии и говорить нечего, даже паршивой крысиной бомбы не оставили. Однако мне дали возможность отремонтировать и водрузить шесть орудийных башен с рельсовыми пушками, один продольный мазер и семь полностью заряженных торпедных установок с термоядерными боеголовками. Смертоносных клыков военного корабля я лишилась, но сохранила когти, достаточно острые и крепкие, чтобы основательно потрепать всякого, угрожающего жизни и благополучию моей команды.

Моей команды.

В качестве тяжелого крейсера и строевого корабля меня натаскивали уважать и защищать команду, но не ценой успеха операции. Я любила ее, но не оплакивала боевых потерь. Предустановленная агрессивность и волчья верность стае закрепили во мне привязанность к тем, кого я считала братьями и сестрами, — к пяти кораблям класса «хищник». Из них трое погибли на войне, двое других атаковали меня в битве Галереи, и мне, защищаясь, пришлось уничтожить одного, разорвав узы, завязанные еще в лаборатории, где нас выращивали. Та схватка сблизила нас с капитаном Констанц сильнее прежнего. Мы стали сестрами по несчастью и раскаянию. Нам обеим довелось столкнуться с превосходящими силами и убить, чтобы уцелеть. И вот я, неожиданно для себя, обнаружила, что моя верность теперь принадлежит ей и другим членам моей команды: бывшей десантнице Альве Клэй, студенту-медику Престону Мендересу и технику-драффу Ноду. Обратившись против прежних собратьев, я взломала условные рефлексы и нашла себе новую стаю, а с ней новый набор ценностей.