Арсенал-Коллекция, 2016 № 01 (43) - [31]
Испанские летчики гибель Кальдерона относили к пассивной тактике итальянских истребителей, а стоит сказать, что после понесенных потерь им запрещалось пересекать линию фронта и в случае сбития Кальдерона истребители сопровождали бомбардировщики только до линии фронта(!).
Такой тактике продолжали придерживаться и в следующие дни. Так, утром 17 февраля пара «ромео» под прикрытием двадцати «фиатов» даже не попробовала прорваться к цели при появлении вражеских истребителей, скоренько развернувшись, ушли на свой аэродром.
Испанские трехмоторники перевели на ночной образ жизни, а вот «юнкерсы» из состава «Легиона Кондор» продолжали бомбить Мадрид. Такие атаки были неизбирательными, и под немецкими бомбами погибло множество горожан. Не «остались без внимания» также и другие объекты республиканцев, в том числе аэродромы Бургос и Алькала.
С 17 февраля начался последний этап битвы на Хараме, когда инициатива перешла в руки республиканцев. Развернулись активные боевые действия у высот Ла-Мараньоса и Пингаррон, и франкисты в первый же день наступления были вынуждены начать отступление. Одновременно активизировали свои действия республиканские части, дислоцирующиеся в предместьях Мадрида.
Советские и испанские летчики готовятся к предстоящему вылету
Полевые площадки испанской авиации времен гражданской войны представляли собой весьма колоритное зрелище
18 февраля стало днем славы будущего аса № 1 испанской войны - Гарсия Морато. В 11:10 он вместе с Сальвадором и Бермудесом де Кастро вылетели на сопровождение трех «Юнкерсов» вместе с 24 «Фиатами». На перехват были подняты как «чато» испанской эскадрильи «Лакаллье», так и советская эскадрилья под командованием Василия Зоценко. Поддерживали их И-16-е. В разгоревшемся воздушном бою потери республиканцев были просто огромными. Так, эскадрилья «Лакаллье» потеряла три самолета - все американцы: Бен Лейдер погиб при аварийной посадке, Гарольд Даль выбросился с парашютом из пылающего самолета, но на земле был принят республиканскими солдатами за немца (так как не разговаривал по-испански, а для бывших крестьян что немецкий, что английский - все равно) и сильно избит. Третий американец - Джим Эллисон - совершил вынужденную посадку около Чинчона. Пилот был ранен (две пули в ногу) и отправлен в госпиталь, зато самолет был восстановлен.
Вот как описал этот бой в своих мемуарах советский доброволец Владимир Пузейкин (в то время летавший в составе «Лакаллье»)[* Правда, отнес его к 17 февраля, что по всей видимости является ошибкой.]: «В середине дня начался ожесточенный воздушный бой. Четыре эскадрильи (около 50 самолетов) республиканских истребителей вступили в бой с 15 «юнкерсами», которых прикрывали 30 истребителей. Бой шел на различных высотах, от малых и до 5 тысяч метров, а по фронту - длиной до 10 километров. Вражеских бомбардировщиков даже не допустили к позициям наших войск, и им пришлось сбросить бомбы где попало. Многие истребители и бомбардировщики врага получили повреждения. Мы потеряли три самолета».
Эскадрилья «чато» советских летчиков потеряла два самолета (летчики Петр Угроватов и Филипп Замашанский не пострадали).
Что касается сбитых самолетов мятежников, то летчики «мосок» записали себе шесть побед (записаны на счет Дубкова, Тарасова, Никитина, Лакеева, Кузнецова и Минаева в паре с Харой). Реально итальянцы признали потерянным только один «Фиат» (пилот Романьоли совершил вынужденную посадку около Сесеньи).
После обеда тройка «Юнкерсов» под прикрытием «Фиатов» снова повторила налет. И снова на перехват были подняты десять И-16 эскадрильи Денисова. В коротком бою Минаев записал себе сбитый «Хейнкель», а итальянцы - сбитый «моноплан». Но опять же стоит отметить, что стороны потерь не признали.
Испанские историки признают потерю пяти И-15 у республиканцев, а у националистов - трех «Фиатов».
Столь противоречивые сведения говорят о том, что скорей всего, две воздушные схватки просто «перемешали» и вышла «каша», в которой еще только придется разбираться.
Так, скорей всего наши потери составили 3 И-15 и 2 И-16, а не 5 И- 15, да и потери противника должны быть гораздо больше.
Столь масштабные потери вызвали переполох у командования Центрального фронта и на Хараму была срочно переброшена эскадрилья «чато» «Казакова» (советского добровольца Осадчего).
В эти дни на Хараме каждая из сторон стремилась любой ценой решить исход битвы в свою пользу. С 18 по 20 февраля обе стороны ввели в бой новые резервы. Однако сосредоточение огромного количества людей и техники на небольшом участке фронта способствовало лишь быстрому использованию свежих сил.
Националисты воспрянули духом. 19 февраля в 14:10 тройка «юнкерсов» под прикрытием 22 «фиатов» снова бомбила позиции республиканцев вокруг Мората де Таюна. Впоследствии пилоты записали, что противника в воздухе не было. Кроме того, летчики «Фиатов» были заняты важным заданием - эскортировали DC-2, на котором Франко прилетал на фронт инспектировать свои части.
На следующий день 19 «Фиатов» сошлись с 28-ю И-15. Итальянский пилот Нобили сбил И-15 (испанского летчика Берсиала) из эскадрильи «Лакаллье». По советским данным, в воздухе также находились три Ju 52 под прикрытием «Фиатов», на перехват которых была поднята эскадрильи Колесникова. В этом бою Лакеев сбил один «Фиат», а самолет Минаева получил повреждения. Однако снова нужно констатировать, что иностранные источники об этом бое молчат.
