Арсенал-Коллекция, 2013 № 10 (16) - [4]
Между тем, другая часть советских танков успешно миновала как позиции разведывательного батальона, так и позиции армейского полка, и попыталась углубиться в немецкую оборону. Тем временем, поднятая по тревоге 3-я танковая рота оберштурмфюрера СС Йоахима Шломки (как мы помним, рота находились в глубине обороны в качестве мобильного резерва) в полной боевой готовности ожидала приближения бронетехники противника. Позиция „Пантер“ Шломки оказалась столь удачной, что советские танки вышли прямо под дула их грозных 75-мм орудий. Для советских танкистов это столкновение оказалось полной неожиданностью. Хорст Летцнер описал это так: „Наконец, мы через эфир получаем разрешение открыть огонь. Русские приходят в замешательство и не могут нас сразу обнаружить. Они ведут беспорядочный огонь. Эрнст Циттла, наш заряжающий, перед тем как отправить снаряд в ствол, гладит его на дорогу с пожеланием успеха. К нашему наводчику Гейнцу Шрёдеру снова вернулось его прежнее хладнокровие. В то время как наш командир Эммерлинг уже начинает суетиться в башне, мы спокойно целимся и ведем огонь. Уже после второго выстрела первый из атакующих Т-34 охвачен пламенем. Начался бешеный огонь. Теперь мы пытаемся выбраться на своих танках из окопов-укрытий. Однако после двухдневного дождя это крайне тяжело. Наш водитель Бёк сильно нервничает при мысли, что ему не удастся вытащить наш „ящик“ из ямы. Он несколько раз слишком поспешно выключает сцепление и мотор глохнет. Но после нескольких попыток мы наконец-то выбираемся“ [6, с.48]. В последовавшей схватке 14 „Пантер“ 3-й роты (из которых две с неисправными двигателями) подбили 23 советских танка. Советские танкисты в долгу не остались и, хотя о потерях немецкой стороны данных нет, но часть танков все же получили попадания: так только в танк Лорица Эммерлинга, где радистом служил Хорст Летцнер, попали два раза (правда, оба попадания особого вреда не причинили).
Впрочем, несомненный успех 3-й танковой роты принес лишь временное облегчение. После боя часть немецких танков получила разрешение отойти в тыл, для пополнения боезапаса и топлива. Когда „Пантера“ Эммерлинга возвращалась к передовой, то натолкнулась на одиночную тридцатьчетверку: „Нам навстречу на расстоянии сто метров слева сзади в направлении направо вперед на малой скорости двигался танк Т-34, нахождение которого здесь, за линией переднего края мы не могли предполагать. После коротких минут страха, еще больше сокращавших расстояние, командир танка Лориц Эммерлинг скомандовал: „Таранить, и на абордаж!“. В этот момент Т-34, до которого оставалось около пятидесяти метров, остановился и повернул башню вправо на нас. Гейнц Шрёдер крикнул: „Сто-о-ой!“ и влепил русскому снаряд прямо под башню. Снаряд этот предусмотрительно был дослан в ствол еще ранее. За две секунды до нашего следующего выстрела из башни русского танка вырывается узкое пламя, тело командира танка показалось из командирской башенки и вяло вывалилось вперед на башню. Наше более совершенное и более мощное оружие, в сочетании с боевым опытом, мужеством и решительностью вновь позволило одержать нам победу над „товарищами с другим номером полевой почты“ (так в немецкой армии традиционно именовали солдат неприятельской армии - Р.П.). Позднее во время затишья мы думали о них, потому что в течение какой-то доли секунды результат мог быть совсем другим“ [6, с.49].
Гэ уптштурмфюрер СС Фридрих Хольцер, командир 1 -й танковой роты и один из самых известных танковых командиров в войсках СС
Измотанные боями и долгим отступлением гренадеры дивизии СС „Дас Райх“, 1943 г.
Тем временем, часть советских танков прорвалась в направлении урочища Крашаницыно, пройдя через район обороны 1-й саперной роты гауптштурмфюрера СС Зигфрида Бросова. К счастью для немцев, западнее села Бровково (шесть километров от Коломака), в качестве резерва стояли семь „Пантер“ 1-й танковой роты, под командованием гауптштурмфюрера СС Фридриха Хольцера, который и получил приказ выдвинуться к урочищу Крашаницыно. Достигнув урочища, Хольцер увидел 28 танков Т-34, которые наступали в направлении на Николаевку (село в 12 километрах к востоку от Коломака). Сами того не зная, советские танкисты угодили прямо в ловушку.
Это было где-то в 16:30.
Решение у Хольцера созрело мгновенно. Он, практически прямо с марша, с запада атаковал своими „Пантерами“ превосходящие силы противника. Свои танки Хольцер разделил на две группы: во главе четырех танков он вышел прямо по фронту атаки советской бронетехники, и атаковал их прямо в лоб, в то время как вторая группа, три „Пантеры“, ударила с левого фланга (то есть прямо по маршруту движения). Дальше снова, уже в который раз проявилось превосходство и мастерство немецких танковых экипажей и немецкой техники. В 40-минутном бою все 28 советских танков были подбиты, при этом немцы не потеряли ни одного своего [8, р.70-71; 14, р.147]! Сам Хольцер на своей „Пантере“ лично подбил семь вражеских танков. После этого танки Хольцера вышли к командному пункту Вейдингера, предварительно обстреляв разведчиков из пулеметов: Хольцер думал, что между ним и противником уже нет никаких немецких частей, и поэтому в наступающих сумерках принял гренадер за противника. Впрочем, недоразумение быстро обнаружилось (солдаты Вейдингера размахивая белыми платками „убедили“ танкистов прекратить огонь) и потерь удалось избежать. Есть информация, что затем разведчики объединились с танками Хольцера, в результате чего было уничтожено еще несколько танков [13, р.293], однако в этом случае какая-либо конкретика отсутствует.
