Арнольд и я. Жизнь в тени Австрийского Дуба - [11]

Каждое воскресенье семья ходила на исповедь в церковь, где каялась в своих грехах местному священнику. Нельзя сказать, что родители Арнольда были набожными людьми, они просто следовали традиции, принятой в католическом обществе, и хотели, чтобы со временем их дети стали такими же – отличными австрийскими сыновьями. Нетрудно догадаться, что главной во всем этом действе была внешняя видимость – одна сплошная внешняя видимость и слепое соблюдение однажды заведенных ритуалов.

После войны большинство австрийцев жили в сильной нужде, но отцу Арнольда удавалось извлекать выгоду из своего положения в городе. Любимым занятием местных жителей были пешие прогулки по соседним деревням, и, когда герр Шварценеггер по пыльной дороге приводил свою семью к соседям, те привечали их. Домашние деликатесы – мясо под соусом, шницель, яблочный пирог, сыры и пиво – становились их воскресным обедом.

Здоровье было «пунктиком» Густава – повсюду он ходил только пешком. Рели выращивала овощи и держала небольшую ферму, что позволяло ей обеспечивать свою семью трехразовым горячим питанием, а ее муж, несмотря на свой суровый нрав, во время еды развлекал домочадцев разными занимательными историями. Во время каждого приема пищи Густав наставлял своих сыновей учиться пользоваться серебряными приборами, как того требовали строгие правила этикета. И еще они должны были держать локти прижатыми к талии, а если они этого не делали, то он хлестал их по щекам.

Отдых умиротворял Густава: ему нужно было отвлечься от военных воспоминаний и перфекционизма, и такой отдушиной для него стала классическая музыка. При этом он не просто уважал таких композиторов, как Бах и Моцарт, но и сам выступал в качестве дирижера в местном оркестре. Он проводил бесчисленные часы, слушая произведения этих музыкантов, и, казалось, его душа находила успокоение в этой великой музыке. Несмотря на то что сыновья Густава не разделяли отцовского увлечения при его жизни, его тяга к эстетике высокого искусства все же передалась им. Со временем Арнольд обнаружил в себе интерес к искусству, когда, воспользовавшись случаем, начал позировать под классическую музыку и собирать картины для своего будущего музея.

Тем не менее бóльшую часть своего детства Арнольд провел в состязаниях, ведь его отец всячески поощрял дух соперничества в своих сыновьях – футбол, бокс и керлинг стали их любимыми занятиями. Братья часами тренировались в упражнениях с мячом, а Мейнхард даже стал местной футбольной знаменитостью. Парни не раз сходились в кулачной битве, и первенец Шварценеггеров в очередной раз стал звездой – на этот раз в боксе. Когда близлежащее озеро замерзало, они тренировались в запуске девятидюймового камня по льду, и Мейнхард стал отцовским любимчиком в игре в керлинг.

По заведенным в семье строгим правилам дети называли Густава «отец» (Vater) вместо обиходного «папа». Отец, будучи перфекционистом до мозга костей, заставлял сыновей состязаться в любом деле, будь то умственные забавы, школьные оценки или работы. Из-за разницы в возрасте Мейнхард обычно выходил победителем, и, помимо того что он снискал уважение со стороны родителей, он еще и умудрялся добывать себе карманные средства за счет денежных призов. У матери не было достаточно сил, чтобы вмешаться в этот неравный спор, и все, что она могла сделать, – это утешить своего младшего сына. Она, конечно, понимала природу детской ревности, но ничего не делала для того, чтобы изменить поведение своего мужа.

Когда ее сыновья стали взрослеть, у них обнаружился еще один общий интерес – женщины. Мальчики с легкостью завоевывали сердца сестер своих друзей, девочек из школы и туристок, приезжавших на озеро. Отец поддерживал подобное увлечение сыновей и даже выдавал каждому из них по бутылке пива, чтобы они могли укрыться со своей «добычей» в укромном месте. От взрослых людей смышленый от природы Арнольд узнавал множество интересных вещей о жизни, в том числе и об отношениях с прекрасным полом. Успех у женщин мог казаться ему обыденным, но, по всей вероятности, подобному положению вещей способствовала хорошо развитая мускулатура этого арийца. Очень может быть, что инициалы А. А. Ш. оставили свой след во многих женских сердцах.

Промискуитет не был, однако, проявлением неуважения к матери – на протяжении всей жизни она с нежностью относилась к своим сыновьям и проявляла материнскую заботу. Рели была больше слугой, чем равноправным партнером для Густава, и ее молодые сыновья не могли по достоинству оценить ее жертву – только к двадцати пяти годам Арнольд стал воспринимать свою мать как равного себе человека.

Когда в период полового созревания Арнольд искал для себя примеры мужественности, он столкнулся с бодибилдингом. Играя в футбольной команде, мальчик познакомился с представителями атлетического мира Таля, которые занимались подъемом тяжестей в гимнастическом зале, и они пригласили его к себе. К пятнадцати годам главным занятием Арнольда стали упражнения для укрепления мышц ног.

В гимнастическом зале он нашел старые журналы по бодибилдингу наподобие тех, что выпускал Джо Уайдер. В этих журналах он впервые увидел рекламу «греческого телосложения» Рега Парка, и именно тогда у него сформировался взгляд на свое будущее. Несмотря на то что этому «Мистеру Вселенная» было всего девятнадцать лет, мальчик представил себя с такой же мускулатурой через четыре года. Арнольд был рад узнать, что Рег Парк заработал целое состояние при помощи своих мышц, и даже просмотрел все семь фильмов с его участием, в которых тот сыграл Геркулеса. Подросток проникся достижениями Рега Парка и решил повторить его жизненный путь. Таким образом, бывший британец, а теперь – «икона» Южной Африки стал невидимым ментором Арнольда. Другой известный бодибилдер, Стив Ривз, тоже получил свою долю признания от Арнольда, но Рег Парк полностью завладел воображением юноши, и тот хранил его образ в своих глазах и своем сердце.