Беспризорники переглянулись и подошли к ларям.
— Протри гляделки!
На ладони лежал туго набитый кожаный бумажник.
— А что в нем? — полюбопытствовал мальчишка во френче.
— Сами не знаем — только что увели! Тёпленький!
Грязные пальцы раскрыли бумажник. В нем была пачка денег. На беспризорника во френче они не произвели впечатления. Он вытащил одну бумажку, осмотрел её и небрежно сунул обратно.
— Чешите отсюда! У нас дела покрупней!
Где-то в центре базарной площади забренчала гитара.
— За мной! — приказал мальчишка во френче своему дружку, и они нырнули в толпу, оставив воришек у ларей.
Играл на гитаре смуглый парнишка с курчавыми волосами. Он был босой и лихо месил ногами базарную грязь, аккомпанируя себе на гитаре. В замысловатых коленцах, которые он выкидывал перед зрителями, чувствовался навык. Танцору поощрительно хлопали. Но, когда он с шапкой в руке обошёл людей, не звякнула ни одна монета.
Парнишка выругался, блеснув белыми зубами, сердито швырнул шапку под ноги и с каким-то отчаяньем запел под гитарный перебор:
Наш верховный, наш правитель
Защитил святую Русь!
Дикой черни усмиритель,
За тебя сейчас молюсь…
Все приумолкли: заинтересовались, какую частушку пропоёт беспризорник про «верховного правителя» — адмирала Колчака. Парнишка с ожесточеньем ударил по струнам и выкрикнул:
Вечека! Вечека!
Приласкай же Колчака!
Точно взрывом разбросало толпу. Люди шарахнулись в разные стороны. За эту частушку могли расстрелять и мальчишку, и тех, кто слушал его. Вокруг него образовалась пустота. Только два дружка-беспризорника продолжали стоять, с сочувствием глядя на паренька, который заплакал от голода и обиды.
— Подходит? А? — спросил старший.
— Подходит! — подтвердил младший.
Беспризорник в английском френче вытащил кусок сахара, отколотый от целой головки, и протянул пареньку:
— Держи обеими!
Тот, не веря своим глазам, взял сахар.
— Облава! Обла-ва! — раздалось на базарной площади.
Началась паника. Парнишка подхватил шапку, гитару и словно растворился в разбегающейся толпе. Два дружка-беспризорника бросились к ларям: младший — впереди, старший — сзади. Обмотка у него развязалась и волочилась по земле, но поправлять её было некогда. Мальчишки один за другим влетели в узкий проход между ларями. В эту минуту Николай, бежавший за ними, наступил на обмотку. Беспризорник во френче упал, но тотчас вскочил и обругал Николая:
— Курица слепая! Очумел от страха!
Младший беспризорник уже раздвинул доски забора за ларями и пролез через потайную лазейку. Старший кинулся за ним. Николай тоже протиснулся в узкую дыру. Все трое очутились на свалке. Здесь никого не было.
— Спасибо, ребята! — сказал Николай. — Выручили!.. Может, когда-нибудь сквитаемся.
— Сейчас сквитаемся! — ответил мальчишка во френче, закручивая обмотку. — Гони чайник в подарок!
Николай отцепил от связки самый красивый чайник.
— Получай! Ну, а сахар у вас у самих есть — видел! Не знаю только откуда?
— Много будешь знать — скоро состаришься! — отрезал старший беспризорник. — За чайник мерси! — И, кивнув головой на прощанье, он приказал своему дружку: — За мной!
Мальчишки быстро пошли по кучам мусора, а Николай остался у забора.
С базара долетали испуганные вопли. Контрразведка есаула Благова продолжала искать виновников крушения.
Они обедали вдвоём — полковник и барон.
— Не печальтесь, барон! — покровительственно произнёс полковник.
— Мы ещё все с вами вернём!
Барон поднял бокал с вином.
— Я понимаю!.. Кстати, вот и ответ на ваш вопрос: почему я, барон, решил пойти на такую должность. Я не хочу ждать сложа руки! Пока мы не победили, я не барон, я слуга доблестной армии и готов выполнять самую чёрную работу!
— Вы настоящий патриот! — воскликнул полковник.
Они выпили.
— Как вы считаете, с чего мне начать? — спросил барон.
— С самого главного — с ремонта бронепоезда. Им интересуется адмирал Колчак! — полковник помедлил и сказал: — Простите, но я буду откровенным до конца… Вашего предшественника пришлось расстрелять за нераспорядительность. Рабочие разбежались из депо. Остался какой-то пяток посредственных слесарей. Им не осилить ремонт бронепоезда.
— Тогда я начну с рабочей силы, — задумчиво произнёс барон. — Вы мне не откажете в солдатах для этой акции?
— Берите хоть роту!
— Достаточно пока троих…
Через час новый начальник железнодорожного депо прошёл в сопровождении трех вооружённых солдат по главной улице города. Богатые дома не интересовали барона Бергера: он искал рабочих. Дойдя до окраины, он зашёл в несколько хибарок. Солдат он оставлял у дверей и всякий раз приказывал:
— Никого не впускать и не выпускать!
Долго барон не задерживался — выходил из дома через две-три минуты, ворчал довольно громко: «Попрятались проходимцы!» — и шёл с солдатами дальше. Так они оказались у пустыря, где стояла мастерская жестянщика. Барон свернул к ней.
В двухэтажном доме заплакала гармошка. Девичий голос тоскливо затянул:
Догорай-гори, моя лучинушка…
У крыльца барон оставил солдат и вошёл в мастерскую.
Николай и Кондрат Васильевич были заняты своим делом: один лудил медную кастрюлю, другой вырезал ножницами большой круг из жести.
