Армия Ночи - [81]

— Остаться здесь, с тобой.

Она медленно кивнула, не отрывая от меня взгляда.

— И я тоже.

— Господи, ну вы и даете! — воскликнула Моргана. — Просто снимите номер, и все дела.

Только тут до меня в полной мере дошло, что мы находимся в баре отеля, а до Бруклина или Уэст-Сайда еще пилить и пилить.

Ласи улыбнулась.

— Почему бы и нет?

Эпилог ВСПЫШКА

Оранжевый отсвет угасал в небе, но, если смотреть в бинокль, вода Гудзона поблескивала, словно золотые зубы. Покрытая рябью поверхность дольше удерживала отсвет заходящего солнца, алый шар исчезал за линией горизонта Нью-Джерси, похожей на челюсть с торчащими в ней острыми зубами.

Теплое тело, негромко урча, настойчиво толкалось мне в щиколотки. Я перевел взгляд вниз.

— В чем дело, Корни? Мне казалось, тебе здесь нравится.

Он посмотрел на меня голодными глазами, давая понять, что дело отнюдь не в страхе высоты, а просто в том, что обещанного «ням-ням» приходится слишком долго ждать.

Поначалу я нервничал при мысли о том, чтобы прихватить Корнелиуса с собой на крышу, однако доктор Крыса заверила меня, что коты-инферны обладают повышенным чувством самосохранения. Еще она много говорила о том, что котам присущ высотный синдром — чудодейственная способность выживать при падении с любой высоты. Учитывая, сколько времени доктор Крыса в эти дни разговаривает о котах, ей, похоже, скоро дадут другое прозвище.

— Не волнуйся, Корни. Она вот-вот вернется. Послышалось шарканье ковбойских сапог по бетону. Над краем крыши возникла рука, потом вторая, и в поле зрения показалась Ласи с покрасневшим от усилий лицом. Я нахмурился.

— Тебе не кажется, что это несколько легкомысленно — карабкаться по стене здания?

— Кто бы говорил! По крайней мере, я лезла не со стороны улицы.

— На пирсе, я больше чем уверен, толчется не меньше миллиона людей.

Ласи фыркнула.

— Все они любуются закатом. Корнелиус взвыл, справедливо полагая, что наш спор отодвигает время «ням-ням».

— Да, Корни, я тоже тебя люблю, — пробормотала Ласи.

Она сняла рюкзак, расстегнула его и вынула оттуда бумажный пакет, распространяющий запах гамбургеров, от которого рот наполнился слюной.

Корнелиус с мурлыканьем ходил вокруг Ласи, пока она разворачивала для него один из завернутых в фольгу сэндвичей и откладывала в сторону бессмысленные в данном случае булочку с изюмом и вялый салат-латук. А вот майонез ему нравился, и он принялся слизывать его с пальцев Ласи, когда она положила гамбургер на черную от гудрона крышу, а затем перешел к основному блюду.

Ласи посмотрела на свои измазанные кошачьей слюной пальцы,

— Замечательно. И теперь я должна ими есть?

Я засмеялся и достал из пакета гамбургер.

— Расслабься. У Корни нет никаких болезней — кроме той, которой он тебя уже наградил.

— Давай, давай, напомни мне об этом, а то вдруг я забуду! — Ласи, перегнувшись, посмотрела через край крыши. — Как там доктор Крыса всегда говорит? Что коты могут падать с любой высоты?

— Эй!

Я опустился на колени и, как бы защищая, погладил кота по боку. Он продолжал чавкать, не обращая внимания на ее угрозы.

— В одном ты прав, — продолжала Ласи. — Такой толстозадый кот, скорее всего, проломит в тротуаре достаточно большую трещину, чтобы через нее полезли монстры. Мэнни это не понравится.

Мэнни в последнее время расположился к нашему Корни. В этом здании домашние животные официально находились под запретом, но он и другие работники из обслуживающего персонала начали делать исключения из этого правила. Слишком многие жильцы жаловались на то, что крысы шумят в стенах, и мы одалживали им Корнелиуса на ночь. По большей части они с радостью откликались на это предложение — после наших объяснений, что стоит коту оставить в квартире свою перхоть и шерсть, и грызуны будут обходить ее стороной. Нужно просто не дергаться, когда, проснувшись, обнаружите кота сидящим у вас на груди. В конце концов, этот дом находился на линии огня; мы с Ласи рассматривали его как свой персональный проект.

Плюс Ласи по-прежнему задешево сохраняла свою квартиру с прекрасным видом из окна. Санитарная инспекция продемонстрировала ее домовладельцам несколько жутких фотографий всей этой катавасии с крысами, и они продлили договоры аренды жильцов седьмого этажа на неопределенный срок. У этих не совсем обычных домовладельцев денег и без того хватало — они владели землей в Нью-Йорке уже почти четыреста лет.

Конечно, мы понимали — оставшись в городе, мы должны быть готовы к тяжелым испытаниям. В Нью-Йорке может стать очень, очень беспокойно. Нас ждут суровые дни, и не когда-нибудь, а буквально с минуты на минуту. К этому придется привыкать — продолжать ходить в бистро Боба, когда хочется съесть бифштекс, и с невинным видом болтать с Ребеккой, все время помня о том, что вот-вот наступит «Чернобыль», крушение цивилизации или апокалипсис зомби.

Или, как теперь выражаются в Новом Дозоре, — вспышка.

Когда с гамбургерами было покончено, я сказал:

— Пора заняться делом.

Ласи закатила глаза, не упустив случая продемонстрировать, как она относится к тому факту, что я занимаю в Новом Дозоре более высокое положение по сравнению с ней. Тем не менее она взяла бинокль и направила его на пылающую красным закатным огнем реку.