Армия Наполеона - [36]

2-й	1812		Березина, Лютцен, Бауцен, Лейпциг, Ханау, Вашамп, Париж
3-й	1812		Лютцен, Вюрсхен, Лейпциг, Ханау, Бриен, Париж
4-й	1812		Баросса, Березина, Бауцен, Вюрсхен, Дрезден, Лейпциг, Берген-оп-Цум, Париж

* Курсивом обозначено присутствие части в регионе, что не обязательно означает участие в боевых действиях. Полужирным обозначено участие в обороне или осаде города.

V. МЕТОДЫ ВЕДЕНИЯ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ

Существует ряд устойчивых заблуждений относительно того, каким образом французы действовали (чаще всего успешно) на поле боя.

Среди таких заблуждений следует выделить концепции «стрелковых масс» и «атак в колоннах». Действительно, многие части французской легкой пехоты теоретически были способны действовать в рассыпном строю и нарушать построения противника, сковав его огнем. Однако на практике «стрелковая масса» представляла собой широко развернутую линию строя, состоявшего из сведенных в пары пехотинцев (один из них заряжал ружье, тогда как второй стрелял). В этом строевом порядке солдаты имели право для собственной защиты использовать укрытия на местности. Основными задачами стрелков было отвлечь внимание противника от действий частей, расположенных за стрелковой линией, и нанести пусть не тяжелый, но заметный ущерб, в основном моральный. Соответственно в качестве главных целей избирались офицеры и унтер-офицеры, чтобы таким образом снизить эффективность руководства сомкнутыми шеренгами противника при выполнении ими маневров на поле боя, нарушить контроль за дисциплиной и строем.

В некоторых европейских армиях (например, испанской и прусской раннего периода) в линейных батальонах не было легких рот. В их пехоте имелось лишь по несколько солдат в каждой роте, обученных приемам легкой пехоты (в испанской армии — по восемь стрелков на роту), и основной их задачей было обеспечение боевого охранения на марше. Эти солдаты не могли адекватно противостоять своему противнику. Британские батальоны тем не менее располагали легкими ротами, а кроме того, бригадам и дивизиям придавались отдельные части легкой пехоты (например, 5/60-й стрелковый полк). Британская тяжелая пехота применяла менее раскрытый строй и могла эффективнее противостоять французским стрелкам. Вероятно, именно поэтому, а не из-за преимущества линейного строя над колонной британские тяжелые пехотинцы предпочитали встречать французские атаки в колоннах и отражать их залповым ружейным огнем и контратакой в правильном строю. Имеются свидетельства того, что французские колонны иногда принимали британские стрелковые линии за основные оборонительные построения из-за их сравнительно плотного строя и попадали впросак, не разглядев за стрелками сомкнутой линии батальона, ожидавшего приказа к атаке.

Теория относительно превосходства линейного построения над колонным, вероятно, развилась из заявлений чрезвычайно уважаемого исследователя, профессора сэра Чарльза Омэна, и повторялась авторами многих книг, особенно посвященных войне на Иберийском полуострове. В последующие годы к таким воззрениям стали относиться более скептически, и они потеряли значительную долю убедительности. На самом деле французские уставы того времени не требовали стараться сблизиться с противником в линейном строю.

Мы уже говорили о том, какая роль отводилась французским стрелковым линиям. Несомненно, Наполеон полагал, что ключевой момент для победы над противником заключается в том, чтобы сломить его боевой дух и поднять воодушевление собственных войск. В этом отношении формирование «больших батарей» (grand batteries) также было тактическим приемом, обеспечивавшим успех французских войск. Как бывший артиллерийский офицер, император мог хорошо представить эффект действия этого рода войск. Он старался достичь значительно большей пропорции артиллерии по отношению к численности пехоты, чем это было в армиях большинства его противников. Одной из первых попыток такого рода было учреждение батальонных орудий. Основной задачей артиллерии было достижение морального превосходства над противником. Перед началом наступления французская пехота должна была своими глазами наблюдать, как артиллеристы «обрабатывают» предполагаемую цель атаки. Опять-таки потери неприятеля от артиллерийского обстрела не могли быть так уж высоки, но моральный эффект был значительным. Спокойно увидеть (или хотя бы услышать), что твой сосед потерял конечность или лишился головы в результате попадания шестифунтового чугунного ядра, не мог человек с самыми крепкими нервами. Соответственно, французские колонны (наиболее подходящий строй для быстрого наступления) получали серьезную поддержку, тогда как их противник должен был прилагать все усилия, чтобы удержать строй под артиллерийским огнем, а чуть позже оказывался под обстрелом невидимых из-за укрытий стрелков. По ме-ре приближения колонн неприятель слышал леденящий душу клич «En avant; vive l’Impereur!», и при первом появлении французов многие начинали разрозненную и потому неэффективную ружейную пальбу, а затем обращались в бегство. В результате французским «colonnes d'attaque» не было нужды разворачиваться в линию для стрельбы, как предписывалось уставом.