Армагеддон. Апокрифы - [9]
Иван удержал, прикрывая ее своей спиной. Вожак понимающе улыбнулся, кивнул. Остальная свора тоже начала съеживаться, сминаться, открывая смуглые лица осеннему солнцу.
— Прыткие вы мужики! Но молодцы, молодцы. Так порушить все планы. Не желаете ль изъясниться?
— Не на мостовой же — набычился в защитной реакции Иван.
— Ну да. Местечко не очень. Айда к нам. Загоняйте пикап по аппарели.
— А если нет?
— А у тебя, Вань — свойски подмигнул один из подошедших абасов — выбора то и нет.
Они стояли с разинутыми ртами. Изумленные, растерянные, ошеломленные. Абас шагнул мимо них и начал по-хозяйски шуровать в кузове. За миг издал ликующий возглас:
— О, топорики! Родненькие ж вы мои! А заржавели то как, а? Ай-яй-яй!
Глава 07. Персей и Горгона
Поскольку Иван так и остался стоять инсталляцией соляного столба, Сэм залез в пикап, и осторожно вкатил его по аппарели в просторное чрево ската, стараясь не смотреть на рябь кожи-обшивки. Но внутри, слава Богу, было все приемлемо. То есть не двигалось и не содрогалось в судорогах, хотя стены были похожи на вид на шагреневую кожу. Заглушил двигатель. Вышел, сначала он, потом по знаку Лиза. Ивана же вел, положив ему руку на плечо, то ли поддерживая, то ли конвоируя и что-то втолковывая гигантский абас, лишь немногим уступающий вожаку. Остальная стая, не став пользоваться зевом аппарели, с хлюпом влилась через десантные мембраны и разошлась по боевым постам, не став вводить нежданных гостей в еще больший ступор. Вожак указал рукой вперед, вполне понятным, человеческим жестом.
Круглый коридор-кольцо, из все той же шагрени, овальные мембраны-перегородки. Комната, ожидаемо круглая, залитая мягким, словно утреннее солнце светом. Сэм даже голову поднял вверх, ожидая увидеть лазурь, но нет, все та же бежевая шагрень. Интересно, живое оно или нет. Стол, вполне обычный, светлого медового оттенка, как и мягкие кресла. По правому борту (боку?) от них — обзорное окно иллюминатор, такой чистоты, что казалось его и вовсе нет. А они висят, парят над кольцевидной площадью на гигантском аэростате. Хотя хищный приплюснутый скат мало на него походил. Может быть своей грациозностью. Техника, по крайней мере их человеческая техника, никогда не производила впечатление живого. Угловатые формы, резкие прямоугольные линии — сталь и бетон, стекло и пластик. Дождавшись, когда гигант приволочет на себе Ивана, он не ушел, как остальные, уведшие с собой Лизу, а сел рядом. Сняв с головы шлем-симбионт.
— Итак, друзья. Позвольте называть вас так, несмотря на возникшие разногласия. Суть которых в непонимании и неведении. Я, Харон, в вашем понимании абас, командир боевого судна…
— Харон, тот самый? — пораженно посмотрел более начитанный, эрудированный Сэм — Паромщик?
Иван не придал словам Сэма внимания, ему для поддержания ступора, вполне хватало сидящего рядом Столярова. Впрочем, если его самого, с дыркой в башке, буде она в самом деле, сумели привести в норму, Искатели, то чего удивляться синтету, с его уровнем прочности, которого подобрали абасы? Ничем другим объяснить его наличие в мире живых он не мог. Хотя, быть может, перевез обратно этот самый Харон?
— Возможно — улыбнулся абас — хотя Харон скорее звание, нежели имя, но можете называть и так. В отличии от нашего противника, искателей, как вы назвали расу горгонцев, мы не любители ходить вокруг да около, или вешать лапшу на уши, как любит говорить Гена. Потому, сразу вношу ясность и снимаю с вас вину за гибель нескольких наших бойцов. Это делает вам честь. Суметь уничтожить особь в боевом симбионте столь примитивным, первобытным оружием…, впрочем, вы же люди. Этим все сказано.
Сэм мялся, не зная с чего начать разговор с этим странным человеком, и человеком ли? В его сознании роилось множество вопросов, жужжали под сводом черепа и каждый стремился выпорхнуть первым.
— Так кто же вы?
— Я часть той силы, что вечно хочет зла, и совершает благо — процитировал Харон — великолепная мысль! Сэм, помните ли Вы миф о Персее и Горгоне?
— Всех подробностей не вспомню, но в общих чертах знаком.
— Мы — Персей. Или более понятно для вашего друга Ивана, потомки атлантской ветви.
— Те самые, что в одну страшную ночь погрузились в пучину океана? — блеснул знанием Иван.
— Редкая начитанность для современного человека. Не те самые, но их потомки. Жаль ваши рукописи, предания не сохранили причин Первой катастрофы, которая не уступает нынешней. До катастрофы вы смотрели развлекательные ТВ, читали информационную сеть…
— Интернет — впервые подал голос Столяров.
— Да, благодарю. Интернет. За тысячи лет зерна истины обросли скорлупой мифов, выдумок. Иначе быть и не могло, ибо все знания о Первой катастрофе в вашем мире безвозвратно утрачены. Если коротко и по сути. Прежняя, атлантская цивилизация Земли, как и ваша была расколота по признаку созидателей и потребителей. Ввиду уменьшения конечных планетарных запасов, столкновение противоборствующих идеологий было неминуемо. Ближайший космос только осваивался, мы так же подошли к самому порогу звезд. Но природа мудра. Цивилизация не решившая и не изжившая своих социальных противоречий, не имеет права шагнуть за порог родной системы. Иначе будет нести эту заразу дальше. Подобно раковой опухоли пожирая планеты где присутствует жизнь. Случилась война, велась она оружием более губительным нежели термояд. Подробности не столь уж важны…
Кто сказал, что история незыблема и неизменяема, и произошедшее является таковым навсегда?Кто решает судьбу – высшие силы, боги или сам человек?
АннотацияРазведчик по прозвищу Звездочет подбирает в Зоне раненого и, настигаемый стаей, доставляет его на Периметр к военным. Пришедший в сознание раненый несет полный бред - говорит о каком то СНГ, и не знает очевидных вещей: на дворе 2001 год и существует СССР. Но, как оказалось, это лишь вершина айсберга в хитросплетении стремительно развивающихся событий, затронувших не только Зону и людей в ней, но и внешний мир за Периметром, открывая историю ее возникновения и ставя вопрос - что она такое.
Хлесткий ветер кружил над стылой промозглой равниной, вздымая облака пыли к едва проблескивающей кромке неба. Сквозь сумрачную твердь нехотя пробивалось солнце: тусклое, угрюмо-багровое, застывшее на линии слившейся воедино ночи и дня. Резкие всполохи озаряли пространство, пробивая сумрачное небо, в бессильном отчаянии ударяя о землю плетью разрядов, словно пытаясь запустить остановившееся сердце. Безуспешно, безысходно – тусклый мир мертв. Лишь ветер завывал жалобным всхлипом среди выщербленных скал, неся пыль над безжизненной равниной под холодным, едва брезжащим светилом, ломая высохшие травы, рассыпающиеся стеклянным звоном в истлевший пепел.
АннотацияЖадно чавкала грязь, поверхность под ногами пружинила словно желе, и двигаться приходилось осторожно, тщательно проверяя место для следующего шага. Из зыбкой пелены воняющего серой тумана то и дело проглядывали химерные чешуйчатые головы, прислушиваясь к осторожным крадущимся шагам, а потом исчезали, разочаровано пыхнув клубами дыма, возвращаясь к своим змеиным делам. Люди замирали, остановив дыхание, пока наполненные расплавленным золотом холодные глаза исчезали в мареве, и опять продолжали шествие сквозь туман. Впереди неизвестность... .
АннотацияВремя самое загадочное явление из всех известных человечеству. Когда нечем занять себя, оно тянется невыносимо долго, превращаясь в самую изощренную и мучительную пытку и наоборот: когда пытаешься его удержать, продлить хоть на миг, с горечью и разочарованием снова убеждаешься что это невозможно. Нет ничего дороже утерянного времени. Времени, когда все можно изменить и прожить по-другому. Но время невозможно повернуть вспять, невозможно заставить течь по нашему желанию и усмотрению. Даруя жизнь всему сущему, устанавливая для каждой вещи свои сроки и свои границы, время бессмертно.
АннотацияВсе в мире происходит неожиданно. Приходит и происходит совсем не тогда когда ждут и ожидают, а тогда, когда судьба по своей немыслимой прихоти что-нибудь вытворит и перевернет все с ног на голову. Иногда улыбается, а иногда отворачивается. Но совсем редко бывает так, что невозможно разобраться, где удар, а где благословение и благоволение небес. Такие мысли посещают человека или в состоянии глубокого и всеобъемлющего счастья, когда мир стелется к твоим ногам, когда любимая девушка говорит тебе – «да», когда твой ребенок делает первый нетвердый шаг или же в часы ненастья, когда все валится на голову, когда клянешь все на свете.
Филипу, молодому адвокату из Питера, совершенно случайно, в руки, попадает необычный дневник. В нем описывается, трагедия Трех миров. Не близкий путь, до спасительной планеты. Раскол рас. Возникновение тайного общества, хранившее на протяжении семи тысячелетий, удивительные знания о происхождение людей.
Вы слышали, как ломаются кости? Вы слышали, как кричат люди от невыносимой боли? Чувствовали дрожь по всему телу от приближающегося ужаса? Вы видели, как разрушаются мечты и планы на счастливое будущее? Может, вам когда-то приходилось убегать от маньяка или вы и есть убийца? Знаете ли вы что такое безнадега? Знаете, что такое смерть?..Эта книга отнюдь не о счастливых мирах или сказочных путешествиях. Здесь нет места счастливому концу, и нет шансов отделаться без жертв. Думаете, вы в безопасности?.. Никто не в безопасности.
Кто не желает стать избранником судьбы? Кто не хочет быть удостоенным сверхъестественных даров? Кто не мечтает о неуязвимости, успехе у женщин, феноменальной удачливости в игре? Кто не жаждет прослыть не таким как все, избранным, читать чужие мысли и обрести философский камень? Но иронией судьбы все это достается тому, кто не хочет этого, ибо, в отличие от многих, знает, кому и чем за это придется заплатить.
Решив учиться в магической Академии, я пошла против воли отца. Ему не хотелось, чтобы я выходила за пределы нашей территории. В его глазах моя судьба — сидеть дома в четырех стенах, со временем выйдя замуж за того, на кого он укажет, за того, кому он сможет доверить нашу семейную тайну, размер и важность которой очень велики. Но меня такое решение не устроило и я, забрав с собой верного друга, сбежала, впервые в жизни поведя себя таким образом. Что ждет меня на этом пути? Что за таинственные личности появляются на моем пути? И что за судьба уготовлена мне пророчеством?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В застывшем воздухе — дымы пожарищ. Бреду по раскисшей дороге. Здесь до меня прошли мириады ног. И после будут идти — литься нескончаемым потоком… Рядом жадно чавкает грязь. — тоже кто-то идет. И кажется не один. Если так, то мне остается только позавидовать счастливому попутчику. Ибо неизбывное одиночество сжигает мою душу и нет сил противостоять этому пламени.Ненависть повисла над дорогой, обнажая гнилые, побуревшие от крови клыки. Безысходность… Я не могу идти дальше, я обессилел. Но… все-таки иду. Ибо в движении — жизнь.