Арктический проект Сталина - [9]
В различных исследованиях подчеркивается, что должностные оклады сотрудникам культурно-воспитательных подразделений назначались существенно ниже зарплаты работников других отделов и служб лагерной администрации. Изучение отчетных и финансово-экономических документов, относящихся к СУЛЖДС, не подтверждают этот вывод. В ключевых подразделениях (политотдел, отдел по оперативной работе) оклады руководителей и специалистов превышали зарплату сотрудников КВО и КВЧ, но катастрофический разрыв в размере денежного содержания отсутствовал. Жалование сотрудников культурно-воспитательных подразделений предусматривалось на уровне денежного содержания работников неглавных подразделений СУЛЖДС.
Особое место в иерархии зарплат занимали политотдел и отдел по оперативной работе. Сравнительный анализ оплаты труда на 01.01.1948 г. сотрудников политотдела, отдела по оперативной работе, отдела кадров, коммунально-эксплуатационного отдела и культурно-воспитательного отдела наглядно показывает приоритеты в вопросе значимости подразделений лагеря и, соответственно, оплаты труда.
Таблица № 1
Таблица № 2
Подобная картина наблюдается и в структуре низовых подразделений Северного управления лагерей, на уровне отделов и частей отдельного лагерного пункта (ОЛП).[13]
На культурно-воспитательные части лагерных пунктов выпадала максимальная нагрузка при решении поставленных задач по работе с контингентом заключенных и реализации многочисленных инициатив центрального аппарата. Сотрудники КВЧ непосредственно работали с контингентом заключенных в лагерных пунктах и большую часть службы проводили в опасной близости к спецконтингенту. Они вели учет зачетов, проводили бесчисленные лекции, политинформации и читки газет, организовывали литературные конференции, концерты художественной самодеятельности и спортивные состязания, составляли объемные отчеты.
Аббревиатуру «КВЧ» знал каждый лагерник и по-своему ее интерпретировал. Например, по словам бывшего заключенного Енисейского ИТЛ СУЛЖДС («Строительство 503») Александра Сновского, помощники нарядчиков, лагерные «шестерки», подгонявшие заключенных на работу, делали это обрубками березы длиной около метра и диаметром 4–5 см. «Называлась подобная дубина — “шутильник” или “КВЧ”», — вспоминает Александр Сновский.
В подразделениях, отвечавших за организацию культурно-воспитательной работы в лагерях, остро стоял вопрос обеспечения кадрами. На Крайнем Севере сложно найти достаточное количество квалифицированных специалистов, эта проблема не решена и в наши дни.
Проблемы с квалифицированными кадрами в заброшенных в тайгу и тундру производственных колоннах ощущались повсеместно, культурно-воспитательные части лагерных отделений и лагпунктов испытывали недостаток профессиональных сотрудников. В то же время с особо нерадивыми работниками в Северном управлении ИТЛ предпочитали не церемониться, прямо в докладах на имя руководителей ГУЛАГа их то и дело представляли к увольнению. В отчете по итогам работы Обского лагеря за первое полугодие 1952 г. говорится: «Подлежат замене: старший инспектор КВЧ лагпункта № 6 лейтенант Гершевич Яков Исаакович, рождения 1922 г., член ВКП(б), образование среднее, инспектор КВЧ лагпункта № 29 тов. Панов Дмитрий Васильевич, рождения 1923 г., член ВКП(б), образование н/среднее, которые работают плохо…»
Кадровая политика ГУЛАГа ориентировалась на реальные нужды строительства Трансполярной железной дороги. Масштабный проект по возведению магистрали в отдаленной местности, в тяжелых природно-климатических условиях требовал присутствия, как минимум на ключевых позициях, опытных, квалифицированных администраторов, обладавших навыками руководства большими массами людей, умеющих выбирать приоритеты не только на производстве, но и в сфере культурно-воспитательной работы. В конечном счете, логика реализации поставленных задач определяла конкретные формы и методы достижения поставленных целей.
Городки и колонны строгого режима
Одним из основных постулатов советской пенитенциарной системы на всех этапах ее эволюции оставалось требование о неукоснительном соблюдении назначенного приговором суда режима заключения. Руководители лагерей практически не имели возможностей для того, чтобы самодеятельно корректировать эти требования и облегчить (ужесточить) условия содержания в неволе.
Лагеря имели масштабные производственные планы, а руководители «великих строек коммунизма» подвергались суровым санкциям за их невыполнение. Противоречия между закрепленными в правительственных программах планами работ и жесткими требованиями режима пребывания в лагере оказывались порой столь несовместимыми, что руководство любыми путями старалось изыскать хотя бы минимальные возможности для маневра в работе с контингентом заключенных.
Рассматривая ситуацию с эволюцией Северного управления лагерей, это противоречие мы можем отметить во всей его остроте. Учитывая секретный характер строительства Трансполярной железной дороги, большие сроки заключения, назначенные значительной массе осужденных, минимальное время, отведенное на завершение проекта, наблюдался серьезный контраст в соблюдении требований лагерного режима и насущных нуждах строительства. Организация эффективного производственного процесса с учетом климатических условий, территориальной протяженности трассы, сложностей функционирования бюрократического механизма Северного управления и при этом соблюдение всех требований режима в отношении контингента заключенных оказались заведомо невыполнимой задачей. Северное управление представляло собой громоздкое учреждение, в административно-управленческом аппарате которого насчитывалось в разные хронологические периоды до 35 отделов, курировавших многотысячные коллективы лагерей: Северо-Печорского, Березовского, Обского, Байдарацкого, Заполярного, Енисейского и т. д. Жизнедеятельность огромной стройки неминуемо внесла в эти требования свои коррективы.
