Арктические походы Джона Франклина - [61]
«27 августа. После большого снегопада прошлой ночью задул с юго-востока сильный ветер, который разрешился в шквал в тот момент, когда снег перестал итти и между тучами проглядывало солнце. Оно показалось только на несколько часов, от 8 до 11, после чего небо покрылось тяжелыми свинцовыми тучами, бросавшими густые тени на и так уже мрачный вид всего окружающего нас.
«В продолжение нескольких часов мы лавировали по направлению к южной стороне мыса Спенсера. Затем Пенни направился к «Феликсу» и к американским кораблям, стоящим неподалеку во льду. Он дал подробный отчет о вчерашнем происшествии командирам кораблей. Пенни пришвартовался и послал отряд на остров Бичи с тем, чтобы осмотреть его как можно внимательнее».
Итак, план Пенни был очень прост: он состоял в обследовании района между местом, где был обнаружен барак, и мысом Райли. Он исходил при этом из предположения, что здесь могут найтись еще другие свидетельства пребывания Франклина. Во время совещания трех начальников у острова Бичи, со стороны берега появился человек, по виду которого сразу можно было заметить, что он хочет сообщить какую-то необыкновенно важную весть. Он закричал: «Могилы, капитан Пенни, могилы! Франклинова зимняя квартира!» Начальники поспешно вскочили и вперемежку с матросами бросились, будто наперегонки, по льду к скалистым берегам острова. Они проворно перешли гребень известковых гор и вступили на плоский северо-восточный берег. И вот, вдруг люди очутились в центре того самого места, где всего лишь несколько лет тому назад кипела жизнь.
«Следы пропавших кораблей, — рассказывает Сюзерленд, — были найдены на большом пространстве: сотни жестянок, куски одежды, канаты, дрова поленьями и щепками, много кусков железа в месте, где стояла наковальня, и обрубок, подпиравший ее, бумага, исписанная и печатная, с числами «1844» и «1845», многочисленные колеи саней, углубления в песке, похожие на колодцы, и могилы трех человек, умерших на борту кораблей в январе и апреле 1846 года».
Это маленькое кладбище представляло собой печальную, но живописную картину. На удачно выбранном склоне холма с видом на далекий мыс Райли были сделаны три простые, безыскусственные могилы, сложенные из каменных плит и дубовых досок. Грубые руки глубоко чувствующих людей строили эти памятники и, может быть, потому на них не было не нужных украшений. Только неподалеку был маленький садик, заросший мхом, где разводились различные противоцынговые растения и где еще теперь, спустя четыре года, цвело несколько полярных маков и анемон. В головах каждой могилы лежала доска, на которой было написано имя и дата смерти. Двое умерших были с «Эребуса», один с «Террора». Надписи на могилах представляют собой первый письменный документ Франклиновой экспедиции. Из них видно, что здесь был разбит первый зимний лагерь и что в то время еще оба корабля были в целости и зимовали где-нибудь неподалеку.
При дальнейшем осмотре острова с противоположных сторон его были обнаружены высокие указательные столбы. Назначение их, должно быть, состояло в том, чтобы указывать зимой дорогу к лагерю участникам экспедиции, если бы они заблудились во время вьюги. Аналогичные меры предосторожности принимал много лет тому назад Парри во время его зимней стоянки на острове Мельвиля. Отряд, открывший место зимовки Франклина, назвал глубокий залив между островом Бичи и мысом Райли бухтой Эребуса и Террора, предполагая, что эти корабли должны были зимовать именно здесь. Неподалеку от этого места в пределах лагеря были обнаружены постройки обширного склада и мастерской, а также строение поменьше, служившее, по-видимому, для научных наблюдений. Что это здание было обсерваторией, на это ясно указывало расположение находившихся внутри камней, служивших опорой для астрономических и метеорологических инструментов. Очень интересной была находка нескольких кусков холста с надписью «Т-е-р-р-о-р». Почему-то порожние банки из-под мясных консервов были сложены правильными рядами, каждая из них была наполнена галькой. Некоторые из таких валов достигали двух футов высоты. Подсчитано было шестьсот или семьсот жестянок, но гораздо большее число их лежало разбросанными. Все они были вырыты и осмотрены членами поисковых экспедиций в надежде найти в них спрятанные бумаги. Были обнаружены большие куски парусины, Осборну попались оставленные для сушки рукавицы, кто-то нашел старый ключ, но нигде не было никаких следов официальной бумаги.
Поиски письменных документов продолжались в течение всего следующего дня, но все понапрасну. Был разобран и снова сложен большой каменный гурий, сооруженный руками Франклиновой команды на самой вершине острова. Под ним не нашли ничего, хотя перерыли при этом кругом всю почву. Все места, где можно было ожидать хоть с малой долей вероятности найти спрятанные документы, самым тщательным образом осматривались, и вся почва перекапывалась кирками и лопатами. Этим способом были осмотрены все внутренние помещения и земля вдоль внешних стен складов, мастерских и жилых домов, а также вся почва вокруг могил. Открыть могилы не решались из уважения к умершим. Между тем осмотр покойников мог бы помочь получить истинное представление о состоянии, в котором находились зимовщики в первый год путешествия. Это было возможно сделать, так как тела, погруженные в слой почвы, охваченный вечной мерзлотой, не должны были подвергнуться гниению. То, чего не решились сделать экспедиции 1850 года, было сделано позднее, и осмотр тел неопровержимо показал, что все трое умерли не от цынги. Таким образом подозрение, высказывавшееся очень многими, что Франклина могла навестить эта ужасная болезнь уже в первую зиму, оказалось неверным. Но в 1850 году даже этого еще не знали. Впрочем, Сюзерленд придерживается именно такого мнения. Соображения его по этому вопросу представляют большой интерес:
