Аркан - [2]

— Что ты сделал, чтобы переубедить Огня?

Черное пламя в глазах мага, казалось, прожигало замерзшую плоть Кая насквозь, отзываясь болью в старом шраме на спине.

— Я… — начал было он, но запнулся. Как объяснить, что испробовал все, начиная от прямых просьб и кончая кровавым побоищем на арене, где его противники один за другим были изрублены в куски, — все для того, чтобы обратить на себя внимание легендарного гладиатора-фаворита? — Я сделал все, что мог, — коротко ответил Кай, не желая оправдываться. — Фламма непреклонен.

— Чем ты пожертвовал ради достижения цели? — Взгляд Мастера был пожаром, разгоравшимся все жарче и жарче. Каю казалось, что его кровь, вытекающая на дощатый помост, начинает дымиться. — Смотри, чем я пожертвовал ради своей.

Одним движением маг стянул с правой руки перчатку. Изящная белая кисть, пальцы, как всегда унизанные перстнями с крупными самоцветами. Их было всего четыре — длинных мраморных пальца, чуть подрагивавших от ярости владельца. На месте пятого торчала гладкая культя, слишком короткая, чтобы на ней могло удержаться кольцо.

Кай не мог отвести взгляда от изуродованной руки, хотя пожар палил его, и судороги боли терзали тело, заставляя бесконтрольно корчиться. Какой же силой должен был обладать маг, способный сотворить такое с темным Мастером?!

Очевидно, удовлетворенный реакцией, Ар натянул перчатку, скрывавшую увечье. Он снова овладел собой, движения стали ровными, голос — безмятежным:

— Все те, чью кровь ты пролил на песок Минеры, умерли ради Фламмы. Новые будут умирать, еще и еще. Пока он не согласится учить тебя. Пока ты, — черный палец Мастера уперся в слугу, — не принесешь жертву!

Слова мага бились в голове Кая, как дикие птицы в клетке, без смысла и выхода. Наконец он собрался с силами и поднялся на колени, скользя в собственной крови:

— Кто… Кто сделал это с вами, херре? — едва слышно произнес он, глядя на черную перчатку, и напрягся, ожидая, что Мастер снова выйдет из себя. Но этого не случилось. Маг задумчиво изучал его лицо, в углах губ трепетала тень улыбки:

— Скорее всего, он уже мертв. А если все-таки выжил, — Ар любовно погладил кисть с недостающим пальцем, — то его добьешь ты. Когда будешь готов. Скоро.

Маг перевел темный взгляд на простиравшуюся перед помостом, забитую зеваками и торговцами площадь. Кай обернулся. Казалось, за то время, что Мастер и слуга говорили, пустынный ветер источил окаменевшие людские фигуры. Они разрушались все быстрее и быстрее, струйки песка бежали с застывших лиц, как ручейки серых слез. Черты размывались, глаза сползали вниз по щекам, волосы осыпались прахом. Кожа оплывала, обнажая мышечную ткань, руки теряли пальцы, а лица — носы и уши, будто разъедаемые проказой. Через несколько минут перед помостом остались только безмолвные ряды скелетов, один за другим распадающиеся, поднимая облачка серой пыли, тут же уносимые ветром.

Кровь, что еще осталась у Кая в жилах, превратилась в лед. Церрукан по-прежнему стоял вокруг, стремясь проколоть небо шпилями своих зиккуратов, но город был пуст и мертв, как выбеленный песком хитиновый панцирь краба.

— Церрукан обречен, — безмятежно произнес Мастер, глядя на творение рук своих. — Но у тебя еще осталось время взять от Фламмы то, что необходимо. Немного времени, — его глаза, отражавшие пустынное солнце, обратились на Кая. — Забери у этого человечишки все, что делает его тем, что он есть. А потом убей его.

Маг легко поднялся с кресла, которое тут же растворилось в воздухе. Слуга понял, что аудиенция закончена, и поторопился задать последний вопрос, хоть и не надеясь получить ответ:

— Если город падет… Когда он падет, — быстро поправился Кай, — смогу ли я спасти кого-то?

Мастер Ар смотрел через опустевшую площадь туда, где начали осыпаться гордые белые здания, становясь тем, из чего они когда-то поднялись, — песком.

— Только того, кто захочет быть спасенным, — маг скользнул взглядом по поднятому к нему лицу с провалами огромных черных глаз без белков, — тобой.

Он усмехнулся и взмахнул полой плаща, заворачиваясь в пространство. Хрустальные осколки взлетели со злобным звоном, зависли на мгновение в воздухе и ринулись, подхваченные ветром, вниз — жаля, срезая мясо с костей, разрывая, уничтожая. И воды тела Кая было недостаточно, чтобы напитать песок пустыни, чтобы дать ему жизнь. Лаойа.

Часть 1 БЕЗУМЕЦ

Эта карта занимает особое положение в аркане, потому что ей не присвоено какого-либо числа — ее ключевым значением является ноль. Безумец олицетворяет одновременно начало и завершение поисков.

Толкователь арканов Эвана

Глава 1 Я знаю, кто ты есть

Шестью днями ранее и тысячей километров южнее

— Надбавь ходу, Найд! Жернов желчью изойдет, если мы запоздаем.

Он пропустил замечание мимо ушей. Зря Айден суетится, успеют они вовремя. А вот таким чудным утром полюбоваться не каждый день удается.

Цель пути — старая мельница на опушке леса — была почти не видна за завесой поднимавшегося от воды тумана. Там, где багряная стена деревьев редела, его тонкие полотна просвечивали нежно-розовым в лучах восходящего солнца. Трава на речном берегу загоралась золотом, иней сделал ее жесткой, так что хрупкие лезвия похрустывали под ногами. Тишина была полной — даже птицы притихли, отложив обычную утреннюю возню ради торжества момента. Только мерные «плюх-плюх» мельничного колеса далеко разносились над водой.