Аркадий Гайдар: мишень для газетных киллеров - [153]
— Да. Имели.
Сохранились два собственноручных объяснения А. П. Голикова. В них содержатся сведения о судьбе захваченных пленных из числа активных помощников атамана Соловьева. Всех задержали по наводке соседей или агентов-двойников, чей неприметный и опасный труд был оплачен высокосортной и дефицитной мануфактурой.
ВОСЕМЬ ЛАЗУТЧИКОВ СОЛОВЬЕВА
По законам 1922 года, когда Гражданская война формально (и лицемерно!) считалась законченной, принимать решения о помиловании пленных или расстреле Голиков права не имел. Определять дальнейшую судьбу тех, кто помогал мятежникам, призван был новый, рабоче-крестьянский суд. Знал ли об этом Голиков? Конечно.
Получив под свое командование Ачинско-Минусинский район, неотступно помня, что он представляет Москву, Голиков прилагал усилия, чтобы соблюдать жесткие предписания. Но «гладко было на бумаге»…
Когда Голиков только вступил в должность, часовой задержал мужика, который крутился возле сарая, где хранились боевые припасы. В кармане у задержанного нашли гранату и наган. Мужик, не робея, признался, что «служит у Ивана Николаевича», но больше говорить не пожелал.
Голиков отослал пленного на подводе с двумя конвоирами в Ужур. Бойцы вернулись неожиданно быстро и сообщили, что мужик по дороге сбежал. Они в него стреляли и убили.
«Убили или отпустили? — думал Голиков. — Если даже убит, как проверить, что он пытался бежать? А если конвоиры просто побоялись ехать через всю тайгу в Ужур, чтобы не столкнуться с людьми Соловьева?»
Аркадий Петрович не знал, что хуже. Но оказалось, что бывает и хуже. Следующего лазутчика Голиков отправил в тот же самый Ужур с тремя красноармейцами.
Вечером конвойные вернулись понурые, без пленного и без винтовок. Рассказали: по дороге из леса вышло десятка полтора соловьевцев. Молча забрали пленного, отняли винтовки, надавали тумаков. И отпустили.
Еще два или три раза Голиков пытался сделать то же самое. Результат оказывался прежним. Единственное, что радовало Голикова, — освобождая своих лазутчиков, Соловьев не убивал конвоиров. Атаман не хотел обострять отношения с новым начальником боевого района. У Соловьева на этот счет имелись свои планы.
Стало понятно: два красноармейца для конвоирования одною пленного — это не охрана. Четыре — тоже ничего не меняет. Минимальный уровень надежности — десять конвоиров на одного или двух пленных. Но это была уже четверть всего наличного войска Голикова. Причем отправлять нужно было регулярно. Первый десяток бойцов еще не успел бы вернуться, а уже надо посылать в Ужур новый конвой.
Зная обо всем этом, губернский штаб ЧОН увеличивать от ряд Голикова не собирался. Штаб продолжал свою игру… с Москвой.
О ней мне рассказывали три человека: Павел Михайлович Никитин — он ведал разведкой у Голикова; Аграфена Александровна Кожуховская — она нередко выполняла просьбы Аркадия Петровича куда-то сходить, что-то посмотреть.
Третьим источником сведений стал Алексей Александрович Кожуховский, племянник Аграфены Александровны.
Аграфена Александровна познакомила своего жильца с Анфисой Фирсовой, которая, в свою очередь, помогла Аркадию Петровичу получить агента-двойника Кузнецова — человека, приближенного к Соловьеву. С появлением Кузнецова у Голикова родились далеко идущие планы… но двойникам нельзя полностью доверять.
Кожуховская с изумлением рассказывала, как Голиков ночью, не реже двух раз, подымался с печи, где он спал, выходил на улицу и проверял посты. Он ввел эти ночные обходы после того, как одного заснувшего часового лазутчики атамана закололи.
Печку вместо кровати Аркадий Петрович выбрал в доме Кожуховской тоже неспроста. Голиков вполне допускал, что Астанаев со своими людьми способен забросать дом гранатами. Печка должна была прикрыть его от осколков, если бы граната влетела в окно.
Третьим источником сведений, я уже говорил, стал Алексей Александрович Кожуховский, сверстник Голикова, комсомолец. Вместе с другими комсомольцами села Форпост он тоже выполнял не очень сложные разведывательные поручения Аркадия Петровича.
Здесь присутствовал любопытный психологический момент: восемнадцатилетний Аркадий Голиков командовал целым боевым районом, обладал большой реальной властью. Его восемнадцатилетние помощники-комсомольцы оставались еще полудетьми.
Никитин сообщил много важных сведений о Голикове, об Иване Соловьеве, о Насте, которую по своему легкомыслию привлек к разведывательной работе.
Это с его слов я знаю подробности того, как им с Голиковым удалось переиграть разведку Соловьева, когда на рудник «Богомдарованный» везли муку для ограбленных рабочих. Та операция стала в первую очередь состязанием разведок. Победа оказалась на стороне Голикова и Никитина.
Но Павел Михайлович никогда не раскрывал деталей разведывательных и контрразведывательных операций, которые он проводил. В этом пункте Павел Михайлович, при всех наших дружеских взаимоотношениях, молчал, будто и через 40 лет его могли еще подслушать агенты Астанаева.
Соловьев и Астанаев создали особую систему разведки. Она состояла из агентов трех категорий.
Повесть о солдатском и писательском подвиге А. П. Гайдара в 1941 году на фронте и в партизанском отряде; о поиске его сумки с рукописями и дневниками, которая пропала после его гибели; о боевых товарищах писателя. Повесть-поиск «Сумка Гайдара» продолжает и дополняет уже известную книгу того же автора — «Партизанской тропой Гайдара».
В повести автор рассказывает о службе Аркадия Голикова, будущего писателя Аркадия Петровича Гайдара, в Хакасии в 1922 году, о его единоборстве с неуловимым атаманом Соловьевым (поединку был посвящен известный фильм «Конец «императора тайги»). Когда Голиков по болезни был уволен из армии, он решил испытать свои силы в литературе.
Повесть о детстве и боевой юности Аркадия Голикова — будущего писателя Аркадия Петровича Гайдара, о том легендарном периоде его жизни, о котором А. П. Гайдар сказал: «Это была обыкновенная биография в необыкновенное время».
"Эта книга — про Аркадия Петровича на войне. А называется она так — «Партизанской тропой Гайдара» — потому, что шел я по его следам. Шел, как бывший мальчишка, шел, как бывший тимуровец, шел по отзвукам полузабытых легенд, чтобы знать, как все было на самом деле. Мне довелось побывать в Лепляве и Озерище, Хоцках и Калеберде, Гельмязеве и Калениках, на Германовом хуторе и хуторе Малинивщина. Названия этих сел можно отыскать только на очень подробной карте, но они будут часто встречаться в книге. Довелось мне летать и ездить в Канев и Киев, Золотоношу и Черкассы, Гайсин и Львов, в Ленинград и в далекий Уяр Красноярского края. И это были тоже тропы Гайдара, потому что я искал и находил боевых его товарищей и еще потому, что след остается не только на земле,—он остается в памяти, он остается в сердце.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лина Кавальери (1874-1944) – божественная итальянка, каноническая красавица и блистательная оперная певица, знаменитая звезда Прекрасной эпохи, ее называли «самой красивой женщиной в мире». Книга состоит из двух частей. Первая часть – это мемуары оперной дивы, где она попыталась рассказать «правду о себе». Во второй части собраны старинные рецепты натуральных средств по уходу за внешностью, которые она использовала в своем парижском салоне красоты, и ее простые, безопасные и эффективные рекомендации по сохранению молодости и привлекательности. На русском языке издается впервые. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В этой книге рассказано о некоторых первых агентах «Искры», их жизни и деятельности до той поры, пока газетой руководил В. И. Ленин. После выхода № 52 «Искра» перестала быть ленинской, ею завладели меньшевики. Твердые искровцы-ленинцы сложили с себя полномочия агентов. Им стало не по пути с оппортунистической газетой. Они остались верными до конца идеям ленинской «Искры».
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.