Аркадий Гайдар: мишень для газетных киллеров - [10]
Помню, как в доли секунды опустились стекла в машине охраны; помню свое ощущение полной незащищенности и обреченности, когда в двух метрах от меня проплывали длинные лимузины; помню беспощадные, в ту минуту нечеловеческие, каменные от испуга глаза коротко остриженных охранников, готовых вскинуть оружие, которое они держали в руках, и нажать курки.
…А еще танк мог раскатать Гайдара гусеницами, как тесто.
Но в Гайдаре присутствовала нравственная мощь, которой обладало все расстрелянное Сталиным поколение. Сегодня таких людей уже просто нет. Наверное, последним, кто обладал такой внутренней силой, был Георгий Константинович Жуков. Он, в конечном счете, и спас Россию. Не случайно Сталин перебрасывал его с одного катастрофического участка советско-германского фронта на другой.
Танк Т-26, скрежеща траками, остановился. Между броней и человеком с раскинутыми руками оставалось не более трех метров. Человек не шелохнулся. Он только опустил широко расставленные руки. Танк мгновенно окружили плотным кольцом. Кто оказался рядом с броневой машиной и генералом, ждали новостей, распоряжений, а сильней всего команды «К бою!».
— Кто вы такой? Что вам надо? — громко и грубо спросил Власов, обращаясь только к Гайдару.
— Товарищ командующий, — ответил Аркадий Петрович, — я военный корреспондент «Комсомольской правды».
— Да, я вас слушаю.
— Я хотел бы получить у вас ответ, что в настоящее время делается штабом вашей армии, чтобы привести в боевую готовность всех вот этих людей…
Гайдар спросил о том, о чем Власова хотел спросить каждый, но не отважился. Шоссе замерло. Решалась судьба всех.
Власов нагнулся и что-то негромко крикнул в люк водителю. Танк заскрежетал и рванул с места. Гайдар едва успел отскочить…[13]
…А 61 год спустя еще один газетчик-лжец С. Мельник заявит, что Аркадий Петрович в марте 1945 (!) года находился в немецком концлагере и мечтал поступить на службу к изменнику Власову[14].
Новости (секретные!) с Лубянки. На Лубянке разрабатывали план мероприятий в связи с сообщением из редакции «Комсомолки», что А. П. Гайдар переметнулся на сторону противника. Никакими особыми секретами он располагать не мог. Однако в Москве ожидали мощной пропагандистской кампании со стороны противника. Ведь Гайдар был очень известным человеком. И Лубянка консультировалась с Главпуром[15].
Вот еще один случай, который произошел в те же дни на том же Бориспольском шоссе. Мне рассказал о нем блистательный искусствовед и педагог Владимир Дмитриевич Остроменский.
В 1941 году Остроменскому было 13 лет. Жил он в Киеве. Когда началась война, стал командиром звена разведки в городском штабе Тимура. Штаб размещался в детском кинотеатре «Смена».
Володе и его товарищам по команде удалось выследить двух вражеских агентов. В прифронтовой город немцы их забрасывали сотнями. Арестовывали лазутчиков уже военные.
О своих скромных подвигах Володя рассказал, когда к ним в штаб пришел Аркадий Петрович.
Но Киев пал. Володя один, без родителей, ушел пешком из города и влился в бесконечную колонну из беженцев и отступавших бойцов. С собой у него не было ничего — ни еды, ни вещей, ни денег. Кормить эти сотни тысяч людей было некому. И нечем. Мальчишка двое суток уже ничего не ел. Хорошо, была по дороге вода. Можно было напиться.
Внезапно Володя увидел знакомого. Тот сидел неподалеку от дороги прямо на земле. В руках у него была восьмисотграммовая банка тушенки. И человек неторопливо, с аппетитом ел из нее алюминиевой ложкой. Это был Гайдар.
Остроменский остановился и потому, что увидел Аркадия Петровича, — это был единственный знакомый ему человек за все время пути. И потому, что Гайдар, словно вокруг ничего не происходило, не спеша расправлялся с содержимым банки.
Подойти к писателю Володя не решился. Он сознавал: та недавняя встреча в тимуровском штабе в теперешних обстоятельствах ничего не значила. Жизнь катастрофически перевернулась. Ценности сдвинулись с места и поменялись местами.
Но Гайдар мальчишку заметил тоже. Не поворачиваясь, поманил его рукой. Володя сделал навстречу несколько шагов. И снова остановился.
— Есть хочешь? — спросил Аркадий Петрович.
Володя кивнул. Гайдар с заметным сожалением прервал трапезу, сорвал пук травы, обтер им ложку и вместе с банкой протянул мальчишке. В банке была говядина с большими, как сахар-рафинад, твердыми комками сала. Разжевать и проглотить такой кусок было нелегко.
— Хлебца бы, — неуверенно попросил Володя.
— А хлебца нет, — засмеялся Аркадий Петрович. — Ешь, чего дают.
Володя съел все, что было в банке. Пустую жестянку отбросил. Ложку тоже обтер травой и вернул Гайдару. Аркадий Петрович не сунул ее за голенище сапога, как делали все, а положил в противогазную сумку, которая заменяла полевую. Противогазная была вместительней.
Остроменский позднее припомнил: у Гайдара, кроме пистолета на ремне и противогазной сумки, никаких вещей больше не было. Аркадий Петрович поделился с ним последним, что имел.
С собой Володю Гайдар не взял.
— Я сам не знаю, куда мы сейчас идем. Так ты просто школьник. А если во что-нибудь ввяжешься…
Володя через некоторое время попал в партизанский отряд, во взвод разведки. Когда в 1943 году вернулась Красная армия, Володя вступил в воинскую часть — опять-таки в разведку.
Повесть о солдатском и писательском подвиге А. П. Гайдара в 1941 году на фронте и в партизанском отряде; о поиске его сумки с рукописями и дневниками, которая пропала после его гибели; о боевых товарищах писателя. Повесть-поиск «Сумка Гайдара» продолжает и дополняет уже известную книгу того же автора — «Партизанской тропой Гайдара».
Повесть о детстве и боевой юности Аркадия Голикова — будущего писателя Аркадия Петровича Гайдара, о том легендарном периоде его жизни, о котором А. П. Гайдар сказал: «Это была обыкновенная биография в необыкновенное время».
В повести автор рассказывает о службе Аркадия Голикова, будущего писателя Аркадия Петровича Гайдара, в Хакасии в 1922 году, о его единоборстве с неуловимым атаманом Соловьевым (поединку был посвящен известный фильм «Конец «императора тайги»). Когда Голиков по болезни был уволен из армии, он решил испытать свои силы в литературе.
"Эта книга — про Аркадия Петровича на войне. А называется она так — «Партизанской тропой Гайдара» — потому, что шел я по его следам. Шел, как бывший мальчишка, шел, как бывший тимуровец, шел по отзвукам полузабытых легенд, чтобы знать, как все было на самом деле. Мне довелось побывать в Лепляве и Озерище, Хоцках и Калеберде, Гельмязеве и Калениках, на Германовом хуторе и хуторе Малинивщина. Названия этих сел можно отыскать только на очень подробной карте, но они будут часто встречаться в книге. Довелось мне летать и ездить в Канев и Киев, Золотоношу и Черкассы, Гайсин и Львов, в Ленинград и в далекий Уяр Красноярского края. И это были тоже тропы Гайдара, потому что я искал и находил боевых его товарищей и еще потому, что след остается не только на земле,—он остается в памяти, он остается в сердце.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.