Аркадий Аверченко - [130]

Шрифт
Интервал
Лидочка Терентьева, племянница и адресат рассказа А. Аверченко «Вечером». Севастополь
«Отцы-основатели» журнала «Сатирикон» Алексей Радаков
Николай Ремизов- Васильев (Ре-Ми). Портрет работы И. Репина. 1917 г.
Аркадий Аверченко. Портрет работы В. Денисова. 1912 г.
Шарж на сатириконцев работы Ре-Ми с его подписью: «…впереди наш победоносный издатель <Корнфельд>, за ним чистенький, только что вымытый Юнгер, потом дико хохочущий бесшабашный Радаков, рядом с ним мрачный, нелюдимый редактор Ave <Аверченко> и еще более мрачный, злобный Саша Чёрный, бросающийся иногда даже на своих, — а за их спинами прячется ехидный курчавый негр-людоед Ре-Ми». 1909 г.
В редакции «Сатирикона». Среди сотрудников и авторов журнала Аркадий Аверченко (второй слева), Алексей Радаков (третий еле Александр Куприн (крайний справа). 1909 г.
Красный бульдог — эмблема мюнхенского журнала «Simplicissimus», предшественника петербургского «Сатирикона»
Обложка «Нового Сатирикона». Изображенный в нижнем углу Сатир — фирменный «тотем» журнала. 1917 г.
Рекламный плакат «Нового Сатирикона» и его сотрудники. Справа налево: Аркадий Бухов, Константин Антипов (Красный), Аркадий Аверченко, Николай Ремизов (Ре-Ми), Алексей Радаков, неизвестные. 1913 г.
Здание на Невском проспекте, 88, в котором находилась редакция «Нового Сатирикона». Санкт-Петербург. Современное фото
Аркадий Аверченко в расцвете сил и славы. Середина 1910-х гг.
Актриса Александра Садовская в советское время. Оренбург. 1930-е
«Толстовский дом» (с аркой), где в 1913–1918 годах находилась квартира писателя. Санкт-Петербург, улица Рубинштейна, 15/17. Современное фото
Дружеские шаржи на Аркадия Аверченко из множества сохранившихся как свидетельство его всероссийской популярности
«Толстовский дом» на дореволюционной открытке с подписью: «Доходный дом гр. М. П. Толстого. СПб.»
Знаменитый ресторан «Вена», «магнитом» которого был Аркадий Аверченко, а завсегдатаями сатириконцы и петербургская богема. 1913 г.
Гостиничный номер, оборудованный в честь Аркадия Аверченко в мини-отеле «Старая Вена». Санкт-Петербург. Современное фото
Надежда Тэффи
Саша Чёрный
Поэт Василий Князев на страже завоеваний революции Петроград. 1918 г.
Аркадий Бухов
Обложка книги Аркадия Аверченко «Сатириконцы в Европе». Оформление и иллюстрации А. Радакова. 1915 г.
Шарж Ре-Ми на картину Леонардо да Винчи «Мона Лиза» из альбома «Сокровища искусств в шаржах художников А. Радакова, Ре-Ми, А. Юнгера, А. Яковлева». 1912 г.
Авторская охранительная марка Аркадия Аверченко. Работа художника С. Чехонина
Книги Аркадия Аверченко
Господин редактор Ave
Аркадий Аверченко эпохи «врангелевского сидения в Крыму». Евпатория. 1920 г.
Писатель во время работы над книгой «Дюжина ножей в спину революции». Севастополь. 1920 г.
Рисунок Аркадия Аверченко для племянника Игоря Гаврилова. Севастополь. 1919 г.
Надежда Тимофеевна Гаврилова в гостиной своего дома, ставшего при Врангеле местом встреч севастопольского бомонда. Фотография сделана 12 марта 1937 года, в двенадцатую годовщину смерти писателя
Труппа театра «Гнездо перелетных птиц». Сидят во втором ряду: Владимир Свободин, неизвестная, Аркадий Аверченко, Раиса Раич; в нижнем ряду слева: Евгений Искольдов
Русский эмигрант Аркадий Аверченко. Прага. Начало 1920-х гг.
Константин, Косточка Бельговский, пражский друг писателя
Отель «Zlata Husa» (справа), где поселился Аркадий Аверченко. Прага, Вацлавская площадь
А. Аверченко и актер Г. Терехов в роли Павла Первого. Пражская открытка
Анонс выступления писателя в Бухаресте 12 ноября 1923 года, опубликованный в эмигрантской газете «Наша речь»
Русские эмигранты на отдыхе. Стоят: Евгений Искольдов, Александр Вертинский, Аркадий Аверченко, двое неизвестных; в нижнем ряду в центре: Раиса Раич. Германия. 1923 г.
«Глоб-троттер» Аркадий Аверченко (в центре), рядом с ним Евгений Искольдов и Раиса Раич
Эскиз обложки журнала «Vanity Fair» («Ярмарка тщеславия») работы русского эмигранта Николая Ремизова (Ре-Ми). США. 1922 г.
Ре-Ми с женой. Картина художника Б. Григорьева. 1930-е гг.
Аркадий Аверченко
Актриса Раиса Раич
Лиза Культвашрова
Силуэт Аркадия Аверченко
Писатель в гостях у Лизы Культвашровой в Хомутове. Стоят справа налево: Константин Бельговский, Аркадий Аверченко, Елена Жукова, неизвестный, Лиза Культвашрова, двое неизвестных, Карел Культвашров. Чехословакия. Весна 1924 г.
Автограф Аркадия Аверченко: план романа «Шутка Мецената» из записной книжки 1922–1923 годов
Прощание с Аркадием Тимофеевичем Аверченко. 14 марта 1925 г.
Храм Святого Николая, где отпевали раба Божьего Аркадия. Прага, Староместская площадь. Современное фото
Образ Аркадия Аверченко, воплощенный на экране актером Н. Гриценко (в центре). Кадр из кинофильма «Крыса на подносе» по произведению писателя. 1963 г.
Надгробие А. Т. Аверченко на Ольшанском кладбище. Прага. 2007 г.
Алексей Радаков, оставшийся в Советской России. 1930-е гг.
Обложка парижского «Сатирикона» М. Г. Корнфельда. 1931 г.
Плакат А. Радакова, вышедший в «Окнах РОСТА»
Памятная почтовая марка, выпущенная к 125-летию А. Т. Аверченко. Россия. 2006 г.
Автор книги Виктория Миленко (в центре) в гостях у племянника писателя Игоря Константиновича Гаврилова и его дочери Наталии Игоревны Одинцовой.
Продолжить чтение
Еще от автора Виктория Дмитриевна Миленко
Куприн: Возмутитель спокойствия

Жизнь писателя Александра Куприна (1870–1938) похожа на остросюжетный роман. От раннего сиротского детства во Вдовьем доме — до головокружительной карьеры, от «разгрома» армии в «Поединке» — до покаяния в «Юнкерах», от романтического «Гранатового браслета» — до порнографической «Ямы», от участия в Белом движении, бегства из России и эмиграции — до возвращения на Родину под приветственный гром советских маршей. Поражает и повседневная жизнь Куприна: от славы ресторанного завсегдатая, застольных драк, дружб с циркачами, силачами, рыбаками, авиаторами, авантюристами — до приема у Ленина в Кремле..

Саша Черный: Печальный рыцарь смеха

Саша Черный (1880–1932), знаменитый сатирический поэт, по одним оценкам — «безнадежный пессимист», по другим — «детская душа». Каким был этот человек, создавший язвительную картину своей эпохи и вдруг развернувшийся к противоположным жанрам? Что заставляло его бросаться от сатиры — к лирике, от революционных манифестов — к религиозному миссионерству, от ядовитых политических памфлетов — к стихам для детей? По каким причинам он ушел из процветающего журнала «Сатирикон»? Отчего сторонился людей, хотя в круг его общения входили Куприн, Аверченко, Горький, Чуковский, Маршак? Почему всю жизнь искал «вершину голую»? Как вышло, что он прошел всю Первую мировую войну, а в решающие дни 1917-го оказался в Пскове, эпицентре переломных для державы событий?.

Рекомендуем почитать
Гибель Императорской России

Внук и сын солдата, убежденный монархист, занимавший высшие правительственные посты в последние годы Императорской России, Павел Григорьевич Курлов (1860–1923 гг.) в своих воспоминаниях восстанавливает правдивые факты и дает объективное отношение ко всему происходящему: «Я вижу Россию разоренную, залитую кровью и как бы вычеркнутую из списка не только великих, но и просто цивилизованных государств. Говоря о первой России, я опираюсь на факты и события, участником которых я был в силу своего служебного положения».

Ахалъ-Тэкинская экспедицiя генерала Скобелева въ 1880-1881гг. съ приложеніем карты и плана

Изъ воспоминаній д-ра А.В.Щербака. Изданіе второе.

Архив Банановых островов. Том 1

Публикация из ныне не существующего сайта http://www.abi-1.com/, копия которого пока что находится в веб-архиве https://web.archive.org/web/20090525191937/http://www.abi-1.com/ К сожалению, картинки там не сохранились…:(Вставлены несколько из интернета.

Строки, имена, судьбы...

Автор книги — бывший оперный певец, обладатель одного из крупнейших в стране собраний исторических редкостей и книг журналист Николай Гринкевич — знакомит читателей с уникальными книжными находками, с письмами Л. Андреева и К. Чуковского, с поэтическим творчеством Федора Ивановича Шаляпина, неизвестными страницами жизни А. Куприна и М. Булгакова, казахского народного певца, покорившего своим искусством Париж, — Амре Кашаубаева, болгарского певца Петра Райчева, с автографами Чайковского, Дунаевского, Бальмонта и других. Книга рассчитана на широкий круг читателей. Издание второе.

Октябрьские дни в Сокольническом районе

В книге собраны воспоминания революционеров, принимавших участие в московском восстании 1917 года.

Дневник

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Есенин: Обещая встречу впереди

Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.

Рембрандт

Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.

Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба

Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.

Алексей Толстой

Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.