Ариадна - [86]

Слова ее обрушились на меня ведром ледяной воды.

– Все совсем не так! – запротестовала я. Силясь вытеснить из памяти образ менад, оттирающих кровь от одежды. Не стану об этом думать, не собираюсь верить намекам Федры. – Это священные и тайные обряды, вот правда, а не выдумки твои! Все гнусности, в которых их обвиняют, проистекают лишь из невежества обвинителей, а не… Я не… – Пытаясь защититься, я путалась в словах. – Но ты-то о чем говоришь, подумай, Федра! Мальчик совсем еще юный, обязался блюсти целомудрие, как Артемида, и предан отцу. Уж конечно, он не предаст все дорогое ему, поддавшись чарам собственной мачехи, – ты ведь понимаешь, правда, что это смешно?

Слово я подобрала неверно и сразу это поняла. Румянец вспыхнул на лице сестры, окрасил щеки багрянцем. Насмехаться над Федрой я и не думала, но тут же поняла, что она восприняла сказанное именно так.

Тряхнула головой и фыркнула:

– Смешно? Смешно, что я явилась к тебе за помощью. Уж очень беззаботно ты тут живешь, не догадываешься даже, что представляет собой твой муж. Бог! Нам ли с тобой не знать, Ариадна, каковы боги. Что нелепого в моей любви, моих надеждах? Я сохранила молодость. Талия моя тонка по-прежнему, лицо не покрылось морщинами. Маленькие выродки не пищат уже, извиваясь, у меня на груди – тут она скользнула по мне уничтожающим взглядом сверху вниз, – не занимают мой ум пустяковыми домашними хлопотами. Может, он мне и пасынок, но давай-ка посмотрим опять на наших богов, на Олимп, где восседает Зевс, женатый на Гере, собственной сестре.

Тут она умолкла, спохватившись. Мгновение между нами гудела тишина, а потом Федра продолжила, уже тише.

– Твои заботы незамысловаты, – сказала она. – Я понимаю. Ты столько лет жила здесь как простая крестьянка. Мир за пределами Наксоса не стоит на месте, тебе не понять, как он изменился. Ты забыла, что такое город. Вспомни, как на Крите наша мать соблазнила даже дикого быка. Ни один смертный мужчина не устоит передо мной, внучкой солнца!

Я возмущенно мотнула головой.

– Как раз думаю о матери, поэтому и прошу тебя оставить это! Никогда не забуду, какой поток грязных сплетен и шуточек на нас обрушился. Помню, в каком уродливом свете поступок матери представил всех нас – и эти ухмылки, и сдавленные смешки, и другое, похуже. Ты этого хочешь? Ничему не научило тебя наше детство?

Но она, судя по всему, ни слова не услышала.

– Я пришла просить защиты твоего мужа. Вряд ли он станет осуждать нас из соображений нравственности. Я слышала, какие пляски он повсюду устраивает, и поняла, что уж этого бога мое предложение не оскорбит. Надеялась найти убежище для нас с Ипполитом на Наксосе, уберечься здесь от мести Тесея. Но, вижу, тут нам не дадут передышки.

– Не делай этого, Федра, – взмолилась я. Но на этот раз не попыталась выразиться мягче, дабы пощадить ее чувства. – Он не пойдет с тобой. Да, ты красива, но ты жена его отца, и, исходя из твоего рассказа, нет ни малейшей надежды, что Ипполит свернет с пути целомудрия. Ты не нужна ему, Федра, как не нужен и позор, который может навлечь такой союз. Он обрел отца и не захочет его лишиться, да еще столь бесчестным образом. Если не думаешь о нем, о детях своих подумай! Как они вынесут срам, если ты…

Лицо Федры исказилось, но от какого чувства, я не могла понять. Слезы выступили у нее на глазах, она отвернулась рывком. Резкие слова, сказанные обеими, повисли между нами, и мне так захотелось начать этот разговор заново. Но пока я беспомощно подыскивала верные выражения, а на ум ничего не приходило, она уже опять повернулась ко мне со спокойным и безучастным лицом.

– Это дети Тесея. – Горечь ее иссякла, и теперь Федра казалась смертельно уставшей. – Я не вижу в них ничего своего… Не понимаю их. Мне не следовало выходить за него замуж вообще, а если бы я не вышла, они бы и вовсе не появились на свет.

Я отпрянула.

– Не может же быть, чтобы тебе этого хотелось?

Голова моя пошла кругом от такой мысли. Я-то думала, дети для Федры огромное утешение и, раз больше у нее никого нет, она любит их только сильнее, смотрит на них и радуется, ведь из ее несчастного брака вышло и что-то хорошее.

Она вздохнула. Пустота в ее глазах устрашила меня. В нашем детстве Федра была так полна жизни и сил. Я и представить не могла, что однажды увижу ее отчаявшейся.

– Кто мог такое предсказать? Я думала когда-то, что тебе невероятно повезло стать избранницей Тесея. А потом он бросил тебя, но именно поэтому ты в конце концов и обрела счастье. – Она попробовала улыбнуться, но вышло так притворно, что меня передернуло. – Ты довольна жизнью, – продолжила она. – И другой, наверное, не можешь представить. Ты ведь здесь с восемнадцати лет. А я правлю самым могущественным городом Греции. И не вполне понимала, какими разными жизнями мы живем. – Она опять заговорила резче, бойчей: – Благодарю тебя за гостеприимство, оказанное моей команде, но нам лучше немедля возвращаться в Афины.

Я решительно замотала головой.

– Останься на ночь. Если не ради меня, то хотя бы из заботы о своих людях. Пусть отдохнут, постелей у нас достаточно. Скоро стемнеет, не стоит подвергать их опасности в открытом море.