Архивы Инквизиции: Инцидент при Драконьем Клыке - [4]

— Вот. Мой деда, — заявила рыжая егоза.

— Пусть осветит твой путь звезда, деда. Меня зовут Курт, — представился посетитель и протянул руку, затянутую в черную кожаную перчатку, усеянную серебристыми заклепками.

— Дорога твоя да будет прямой, Курт. Михей, местный войт, — пожал протянутую руку деда, и, посмотрев на перчатку Курта, уточнил: — Жнец?

— Жнецовее не бывает, да, — звонко заявила непоседа. Курт улыбнулся и выложил на стойку золотой.

— Иди к друзьям, Мила, дай взрослым поговорить, — сказал Михей, отсчитывая сдачу и передавая её жнецу.

— Ну во-от, сейчас же самое интересное начнется, — заныла Мила.

— Где-то тут наша любимая розга… — полез под стойку дед. Курт моргнул — Мила оказалась за столом среди других детей. Магия, не иначе. Михей посмотрел на жнеца, справа подсел Слав.

— Пусть осветит твой путь звезда, жнец. Ты зря пришел. В округе все спокойно, — произнес Слав. Он вообще не говорил, а изрекал, монументально и основательно.

Курт снял капюшон, пригладил короткие каштановые волосы, разбавленные седыми прядями, мельком оглянулся на пирующих детей и, прищурив серые глаза, ответил:

— Дорога твоя да будет прямой, наемник. Ты не прав, — и, обратив внимание на нарочито недовольно скривившегося Слава добавил. — Могу доказать, но без лишних глаз.

— Идем, — махнул Михей рукой. Жнец не лжет, они вообще не лгут — не та порода. Вслед за ними поднялись и бойцы, кроме одного, оставшегося следить за детьми.

Поднявшись на второй этаж, Михей достал ключ и открыл ближайшую к лестнице дверь. Зашел в чистую светлую комнату, все убранство в которой состояло из монументального дубового стола и не менее монументальных стульев. Такую комнату Михей держал специально для переговоров, собраний, пятиминуток и подобного. Драконий Клык закладывался как шахтерский городок, но на данный момент представлял из себя, чего уж там, большое село. Потому, в стандартной ратуше, построенной при основании города, все аж целых пять высших чиновников могли запросто потеряться. Вместе с посетителями. Потому Михей сочетал приятное с полезным. Содержал трактир, имея при этом неплохую добавку к государственному жалованию, и выполнял обязанности войта в более располагающей обстановке.

Заняв место во главе, Михей дождался, когда все рассядутся, и вопросительно взглянул на жнеца. Курт порылся в сумке и выложил на стол череп. Необычный такой, антрацитово-черный, клыкастый, с мерцающим сложным рисунком на лбу. Тишина за столом из выжидательной стала напряженной.

— И что это? — спросил Михей. Ответ прозвучал с неожиданной стороны. Объяснять взялся Слав:

— Череп потрошителя. Довольно сильная нежить. Крестьяне бы не справились. Ходят группами. Сколько их было?

— Трое.

— Ну ты силен, жнец.

— Ты забыл сказать войту самое главное.

— Ну да, — Слав хмуро посмотрел на Михея. — Такие твари сами по себе не появляются.

— Это значит, что в деревне обосновался некромант? — По спине Михея потоптались мурашки. Он понял, что скучал не зря.

— Или высшая нежить, — произнес Курт. — Или и то и другое.

Тишина за столом стала мрачной.

— Убереги нас Единый, — тяжело вздохнул Михей. — Что мы можем сделать наличными силами?

— Ну, если некромант, то я справлюсь. Если высшая нежить, то там от вида зависит. А вот третий вариант… — жнец отрешенно потер подбородок. — Даже с такими молодцами, как твои наемники, не потяну, да. Эвакуация и запрос помощи из столицы. Причем запрос можно уже отправлять. И голубем, и гонцом, и магпочтой[7]. Мало ли…

— С чего ты решил, жнец, что мы будем в этом участвовать, — отрубил Слав. — Это, вообще-то, твоя работа.

— То есть ты оставишь детей и женщин на съедение нежити? — Курт вопросительно приподнял бровь.

— Не дави на совесть, жнец. Ты прекрасно знаешь, что нам не выстоять против высшего.

Михей с беспокойством наблюдал за развитием разговора. Обстановка за столом накалилась. Формально Слав был прав, нежить — удел жнецов. Но при этом командир наемников, да и его ребята, ни за что не оставили бы в беде мирное население, даже если такое мероприятие грозило бы клину преждевременной встречей с Госпожой. Слав чего-то добивается, но вот чего?

— Провоцируешь? — на мгновение Михею показалось, что лицо Курта изменилось: стало бледным с сероватым оттенком, глаза заполнила тьма, а голос стал низким, горловым. Откуда-то дунул ледяной сквозняк. Войт потер пальцами глаза — нет, все со жнецом в порядке. А вот воины — воины поднимались из-за стола и обнажали оружие. А жнец, не обращая на это никакого внимания, продолжал:

— На Поле Крови вы неплохо справлялись.

Под ошарашенным взглядом Михея Слав и его воины опустились на правое колено и отдали жнецу воинский салют, вскинув мечи:

— Прости нас, господин. Не распознали сразу, — произнес Слав. — Располагай нашими жизнями по своему разумению.

Единственный, кто, как и войт, не участвовал в выходке своих товарищей по оружию и, похоже, тоже ничего в происходящем не понимал, был Зоран — племянник Слава и самый молодой воин в отряде. Но сидел молча и ждал разъяснений от командира.

— Может кто-нибудь что-нибудь объяснит? — раздраженно бросил Михей.

— Они начали, пусть и объясняют, — отмахнулся Курт. — И поднимитесь уже, прощаю я вас.