Архивы Дрездена 10-11: Маленькое одолжение. Продажная шкура - [26]

– Не шевелитесь, оба. – Послышался характерный звук передергиваемого магазина помпового дробовика. – А то убью.

Глава 9

Когда на вас нацелено ружье, у вас имеются два варианта: или действовать быстро и неожиданно для противника в надежде, что вам повезет, или застыть неподвижно в надежде договориться. С учетом того, что для бегства или борьбы у меня было маловато пространства, я выбрал вариант «Б» и застыл как изваяние.

– Полагаю, – с надеждой в голосе поинтересовался я, – у тебя не полноценная армейская модель?

– У нее сиденья с индивидуальным подогревом и си-ди-чейнджер на шесть дисков, – отозвался Томас.

Я нахмурился:

– Это, конечно, на порядок приятнее и круче, чем всякая ерунда вроде брони и пуленепробиваемых стекол.

– Эй, – обиделся Томас. – Я не виноват, что у тебя специфические запросы.

– Гарри, – произнес человек с дробовиком. – Будьте добры, поднимите правую руку.

Я удивленно заломил бровь. В обычный лексикон мордоворотов, приставляющих к вашей голове ружья, редко входят вежливые обороты вроде «будьте добры».

– Хочешь, я его убью, – едва слышно предложил Томас.

Я чуть заметно мотнул головой и поднял руку с растопыренными пальцами.

– Поверните ее, – произнес мужчина на улице. – Покажите мне запястье с внутренней стороны.

Я повиновался.

– Ох, слава богу, – выдохнул голос.

До меня наконец дошло. Я повернул голову к окну.

– Привет, Хват, – сказал я сквозь стекло. – Это у вас дробовик мне в башку нацелен или вы просто рады меня видеть?

Хват – стройный молодой человек среднего роста. Волосы у него серебристо-белые, шелковистые, и хотя красавцем этого парня не назвать, есть в его не особенно примечательных чертах некая спокойная уверенность, придающая ему определенную привлекательность. Нынешний Хват очень отличается от того нервного тощего юнца, каким я увидел его впервые несколько лет назад.

Одет он был в джинсы и зеленую шелковую рубаху – ничего больше. Ему полагалось бы мерзнуть, но этого явно не происходило. Густой снегопад просто огибал его стороной. Снежинки каким-то образом находили путь к земле, минуя его фигуру. К плечу его прижимался прикладом дробовик с длинным стволом, на поясе висел меч.

– Гарри, – произнес он ровным, лишенным враждебности голосом. – Мы можем спокойно переговорить?

– Могли бы, – отозвался я, – если бы вы не начали с тыканья мне в лоб своей пушкой.

– Неизбежные меры предосторожности, – вздохнул он. – Мне необходимо было убедиться, что вы не приняли предложения Мэб.

– И не стал новым Зимним Рыцарем? – спросил я. – Хват, вы же могли просто спросить меня.

– Стань вы одним из подручных Мэб, – возразил Хват, – и вы солгали бы мне. Это изменило бы вас. Превратило бы в слепое орудие ее воли. Я не смог бы вам доверять.

– Вы же сами Летний Рыцарь, – отозвался я. – И я поневоле вынужден задуматься, не наложило ли это на вас такого же отпечатка. Похоже, Летние последнее время не слишком довольны мною. Как знать, может, вы тоже всего лишь орудие чьей-то воли?

Хват смерил меня взглядом поверх ствола, потом резко опустил дробовик:

– Туше.

Словно ниоткуда, в руке у Томаса возник полуавтоматический пистолет, размером вполне подходящий к его тачке, и мой брат прицелился Хвату в лоб прежде, чем тот успел договорить.

Взгляд у Хвата расширился.

– Ох, черт.

Я вздохнул и осторожно забрал пистолет у Томаса.

– Ну, ну. Не будем создавать у него ложного впечатления о характере нашей беседы.

Хват с облегчением перевел дух:

– Спасибо, Гарри. Я…

Я направил ствол пистолета в лоб Хвату, и он застыл с разинутым ртом.

– Бросьте дробовик, – приказал я ему, даже не пытаясь изобразить дружелюбие.

Он сжал губы, но подчинился.

– Шаг назад, – скомандовал я.

Он послушно отступил на шаг.

Я выбрался из машины, ни на мгновение не опуская пистолета. Осторожно нагнувшись, я подобрал дробовик и, не оборачиваясь, протянул его назад, Томасу. Потом молча заглянул в лицо седоволосому Летнему Рыцарю. Бесшумно падал снег.

– Хват, – негромко произнес я, выждав небольшую паузу. – Я понимаю, в последнее время вы проводите кучу времени, вращаясь в сверхъестественных кругах. Я понимаю, такие старомодные штуки, как пистолеты и ружья, уже не воспринимаются вами в качестве серьезной угрозы. Я понимаю, что вы, возможно, хотели просто продемонстрировать серьезность своего подхода и что мне полагалось бы воспринимать весь ваш арсенал в качестве антуража для переговоров, не более. – Я прищурился на мушку Томасова пистолета. – Но вы переступили черту. Вы целились из ружья мне в голову. Друзья так не поступают.

Тишина. Снегопад.

– Нацельте оружие на меня еще раз, – так же тихо продолжал я, – и вам, черт подери, лучше нажать на спусковой крючок сразу. Вы меня поняли?

Хват прищурился и кивнул.

Я дал ему еще полюбоваться пару секунд на дырку ствола, потом опустил пистолет.

– Холодно, – сказал я. – Чего вы хотели?

– Я пришел предупредить вас, Гарри, – ответил Хват. – Мне известно, что Мэб назначила вас своим эмиссаром. Вы не знаете, во что ввязываетесь. Я пришел посоветовать вам держаться от всего этого подальше.

– Или что?

– Или вам будет больно, – тихо ответил Хват. Голос у него звучал устало. – Может, вас убьют. И пострадает куча случайных людей. – Он поднял руку и поспешно продолжил: – Пожалуйста, поймите меня. Я не угрожаю вам, Гарри. Я просто говорю вам, какие могут быть последствия.