Архив сочинений 2011-2014 - [139]
Возможно, вследствие вышеперечисленного, я и не смог оценить книгу по достоинству. Если Мао Цзедун перечитывал роман пять раз, то я один раз еле осилил… и повторять сей подвиг больше не хочется. Может быть, в оригинале прочитаю, однако для этого надо выучить китайский язык, а такой цели я перед собой не ставил. Впрочем, говорят, что оригинал не легче — не каждый китаец сможет его прочитать. Но ежели товарищ Мао хвалил, то не буду удивлён, обнаружив данную книгу в китайской школьной программе.
Структурно «Сон в красном тереме» состоит из двух томов. В первый входит шестьдесят глав, написанных самим Цао Сюэ-цинем в XVIII веке. Второй том содержит ещё сорок глав, но официально в изначальную историю не входит. Оба тома в комплексе называются «Сном в красном тереме», но сам Цао называл свою книгу по другому — «История камня». Общее название выводится из стихотворения в одной из начальных глав, где было красочное описание сна в красном тереме. Насколько это стихотворение влияет на сюжет всей книги — об этом я судить не берусь.
Содержание весьма тяжело для восприятия в плане трудных словесных конструкций. Повествование просто отказывается укладываться в голове в правильном порядке, отдавая вместо себя только избранные части, которые могут вызывать любопытство. Быт китайцев показан превосходно, но всё равно ожидаешь чего-то большего. Все мы знаем, что китайцы по пульсу ставят диагнозы и назначают лечение — это в книге будет детально описано. Читатель не раз проронит слезу, наблюдая за описанием жизни влюблённых, чей удел свести счёты с жизнью, что вступает в явное противоречие с нормами конфуцианской морали. Возможно, «Сон в красном тереме» будет полезен изучающим нравы китайской нации, вступившей в переломный момент изменения устоявшихся традиций. Видимо, за это и полюбил книгу Мао, ведь он ратовал за искоренение проявлений феодализма, так уважаемых Конфуцием. Кому это было нужно — что станет с новой китайской нацией, самой древней и консервативной?
Думаю, одного тома будет вполне достаточно.
30.07.2014 (http://trounin.ru/caoxueqin)
Краткие заметки
Фёдор Достоевский «Братья Карамазовы» (1880)
Есть Достоевский ранний, есть Достоевский средний и есть Достоевский окончательный. Ранний примечателен творчеством до эшафота, где Достоевский из себя ничего не представляет, он просто пытался что-то создавать, делал это крайне кощунственно и до конца не понимал смысла им делаемого. Мастерский слог Достоевского формировался опираясь на перевод иностранной литературы, например книг Бальзака. Средний Достоевский — самый примечательный и маститый: все герои экспрессивны, ярко прописаны, страдают маниакальными состояниями, наделены сонмищем фобий, их хочется лично всех придушить, либо доставить в ближайший опорный пункт участковых полицейских, где доблестные стражи порядка смогут провести с ними беседу в нужном ключе; у самого же руки опускаются. Достоевский окончательный — финальная стадия писателя, где Фёдор Михайлович перестал что-либо создавать оригинальное, всё больше углубляясь в себя, создавая бумажных героев и устраивая мелкие страсти, от которых ничего не изменяется. Достоевский окончательный ставит финальную точку в своём творчестве, отдав все силы на написание «Братьев Карамазовых», ставших последней вехой урагана по имени Фёдор, не изменивших коренным образом ничего, лишь выбросив из вращающейся воронки всё впитанное за долгую и непростую жизнь.
Портит книгу религиозность. Нельзя быть слишком религиозным, нельзя подменять понятия реальности и искать выход в иллюзорном восприятии обыденности. Многие, ближе к смертному одру, решаются на последнюю попытку примириться со стражем врат рая. Христианская мораль требует полного самоотречения. Приняв очевидное, вволю наторговавшись, впав в депрессию и осознав, Достоевский писал «Карамазовых». От книги ожидаешь чего угодно, но не хождения вокруг да около религии. Может я не до конца понимаю замысел автора, всё-таки Достоевский окончательный писал водянистым стилем, не описывая по сути ничего, не сдвигаясь с одной точки, тщательно переливая несколько капель из одной чашки в другую.
Отношение к творчеству Достоевского навсегда останется для меня неоднозначным. К каждой книге Фёдора Михайловича возникает множество вопросов, вызванных недоумением от прочитанного. Гоголь был бы рад, но книги Гоголя всегда понятны, наполнены сутью и ему не знаешь, что возразить, если хочешь возразить. Достоевскому же, пожалуйста, можно высказывать бесконечно. Возможно, на это и было направлено творчество, чтобы читатель пытался разобраться с сутью, хотел найти что-то определённое, важное, определяющее. Вместо этого, читатель сидит и не понимает.
Достоевский окончательный — торнадо сознания.
02.07.2014 (http://trounin.ru/dostoevsky80)
Андрей Белянин «Свирепый ландграф» (1998)
Цикл «Меч без имени» | Книга №2
Если хотите спокойной литературы, где не надо искать потаённый смысл, где весь сюжет на поверхности, где можно немного посмеяться — тогда цикл «Меч без имени» Андрея Белянина для вас. Вы должны любить фэнтези, либо просто уважать фантазии других людей. Если при этом хорошо относитесь к классическим незамысловатым аниме, то вы просто не можете пройти мимо. «Свирепый ландграф» — вторая книга в цикле, она полностью является продолжением первой, немного расширяет ранее прописанный мир.
Рано или поздно читатель должен определиться, по какому из четырёх путей ему идти. Он может более не прикасаться к книгам, продолжит читать, либо сам станет писателем, а то и предпочтёт стезю литературного критика. Ему уже не будет интересно просто знакомиться с литературными произведениями, случайно выхватываемыми из общего потока. Потребуется сделать выбор, хотя бы для поры первых впечатлений. Это может быть некое направление, либо обобщающее понятие.
Читатель, в твоих руках труд, с помощью которого можно лучше ознакомиться с творчеством Джека Лондона, если нет возможности прочитать всё им написанное. Также данный труд рекомендуется тем, кто желает читать, но не знает, что лучше выбрать из богатого наследия писателя.
Рано или поздно читатель должен определиться, по какому из четырёх путей ему идти. Он может более не прикасаться к книгам, продолжит читать, либо сам станет писателем, а то и предпочтёт стезю литературного критика. Ему уже не будет интересно просто знакомиться с литературными произведениями, случайно выхватываемыми из общего потока. Потребуется сделать выбор, хотя бы для поры первых впечатлений. Это может быть некое направление, либо обобщающее понятие.
Становление таланта достигает определённого уровня, неизбежно в последующем принимая далеко не те черты, которые желается видеть. В плане понимания способности критически мыслить 2015 год стал особым, позволив рассматривать литературные произведения в свете их привязки к особенностям быта человеческого общества вообще. Имея желание сказать, получив для того возможность, рассмотрение художественной литературы превратилось в стремление понять устройство жизни.
24 часа из жизни работника «скорой помощи». Холодная зима, чуть менее холодная машина. Суточная рабочая смена и всего один час на отдых. Десятки обращений за помощью. Череда мест, людей, жизней. А между вызовами практические и философские вопросы о здоровье и будущем службы «скорой помощи». Особенности повествования: от первого лица, нет имён, вместо названий глав используется время начала описываемых действий.
Эмиль Золя — зачинатель натурализма, противник вольных допущений в литературе — видел назначение художественных произведений в детальной проработке имеющегося в человеческом обществе. С юных лет он определился с предпочтениями, не желая изменять выработанную точку зрения. Найдя опору в период изживания романтизма, он вовремя понял, в каком направлении следует двигаться. С первых его работ стало ясно — он предпочитает повергать устои, бросая вызов обыденности.
Ранняя американская история рождалась из европейских загадок и мифов. Новая книга Леонида Спивака «Когда Америки не было» раскрывает некоторые из этих тайн. Почему Сервантес собирался и не попал в Новый Свет? Каким образом гибель королевы Марии Стюарт повлияла на судьбу будущих поселенцев Новой Англии? Как имя Шекспира связано со старейшим университетом США? В авантюрное документальное повествование переплелись интриги Версаля и мужество североамериканских поселенцев, судьбы мушкетеров и деяния кардинала Ришелье в Новом Свете.
В сборник «Дилеммы XXI века» вошли статьи и эссе, развивающие и дополняющие идеи классической философской монографии «Сумма технологии». Парадоксальный, скептический, бритвенно-острый взгляд на ближайшее будущее человеческой цивилизации от одного из самых известных фантастов и мыслителей ХХ века. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Книга о том, как всё — от живого существа до государства — приспосабливается к действительности и как эту действительность меняет. Автор показывает это на собственном примере, рассказывая об ощущениях россиянина в Болгарии. Книга получила премию на конкурсе Международного союза писателей имени Святых Кирилла и Мефодия «Славянское слово — 2017». Автор награжден медалью имени патриарха болгарской литературы Ивана Вазова.
Очередная книга Валентины Красковой посвящена преступлениям власти от политических убийств 30-х годов до кремлевских интриг конца 90-х. Зло поселилось в Кремле прежде всех правителей. Не зря Дмитрий Донской приказал уничтожить первых строителей Кремля. Они что-то знали, но никому об этом не смогли рассказать. Конституция и ее законы никогда не являлись серьезным препятствием на пути российских политиков. Преступления государственной власти давно не новость. Это то, без чего власть не может существовать, то, чем она всегда обеспечивает собственное бытие.
Собрание моих статеек на темы создания героя, мира и некоторые другие. В основном рассматривается в контексте жанра фэнтези, но пишущие в других жанрах тоже могут отыскать для себя что-нибудь полезное. Или нет.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».