Архив пустоты - [55]

А потом он брал её. Всегда неожиданно, обрывая на полуслове глупую болтовню. И каждый раз пытался уловить тот необъяснимый аромат, что ощутил в самый первый раз. Иногда казалось, что уловил. Мир вокруг вспыхивал тысячами крохотных радуг, не оставалось ничего, кроме ощущения счастья, бесконечной свободы и силы. Он мог летать в такие мгновения, мог приподнять весь Наукоград, всю Калиеру на своих плечах… Огней умел быть честным с собой. Все женщины, что были у него до Сэлы, теперь казались пресными и безвкусными.

Потом они лежали, обнявшись, в её тесной кровати, и эйфория уступала место ужасу. Огнею начинало казаться, что он попал в наркотическую зависимость от этой близости, от призрачного аромата. Он обещал себе порвать с Сэлой. Но проходила неделя или две, мрачная повседневность вновь наваливалась непосильным бременем. Спастись от неё – пусть на несколько часов – Огней мог в единственном месте. И он вновь шёл к Сэле.

Второй день очистки стал почти точной копией первого, с той лишь разницей, что начался он не в два пополудни, а в девять утра. «Пятый-Жёлтый», «Четвёртый-Жёлтый», бульвар Благоденствия – забирающаяся под маски респираторов вонь, почерневшие, прогнившие трупы под ногами, короткие автоматные очереди, урчание гружённых падалью самосвалов за спиной. Группа Огнея методично двигалась сквозь кажущийся бесконечным мегаполис. Где-то рядом шли Ост и Семён, невезучий Джарта обследовал старые развалины на побережье. Те районы были заброшены задолго до эксперимента, работы там куда меньше. Но и море воняло не в пример сильнее, чем разлагающаяся плоть.

На этот раз в Наукоград Огней не поехал, решил переночевать в гостинице Улья. У Сэлы.

По обыкновению, предупреждать о визите он не стал. Смыл с себя грязь и вонь Кока, переоделся в чистое и направился в скромные апартаменты куратора Улья.

– Сэла, привет! – окликнул с порога.

Запирать жилища наукоградцы перестали ещё лет пятнадцать назад. По привычке не запирали и комнаты в гостинице. Чего опасаться? Периметр, охватывающий сам Улей, гостиницу и станцию монорельса, надёжно охранялся. Вышки с крупнокалиберными пулемётами, мощные прожектора – ни один обдолб не проберётся. А вскоре и не останется поблизости обдолбов.

Ответа на приветствие не последовало. Удивлённый Огней прошёл через холл, заглянул в спальню. Пусто. А времени-то уже – девятый час, он не спешил с визитом.

Огней посмотрел на визифон. Позвонить, узнать, почему задерживается? Это будет ещё одним его маленьким поражением. Он и так слишком много позволил этой внешнемирке, слишком много личной свободы ей уступил.

Всё же он позвонил – Журавскому.

– Добрый вечер, это Корсан. Могу я узнать, Фристэн из Улья ещё не выходила? Как – в обед?!

Сердце нехорошо ёкнуло. И тут же – от входной двери:

– Здравствуйте, кто здесь? Огней?!

Он шумно выдохнул, крикнул Журавскому: «Всё, отбой!», – бросился навстречу.

– Огней…

Сэла остановилась посреди комнаты. Потом метнулась к нему. Повисла бы на шее, но он не позволил, перехватил руки. Неожиданный страх за девушку обернулся злостью.

– Ты где шлялась? Мне сказали, ты с работы ещё в обед ушла! Ты что, не понимаешь: во внешнем мире сейчас очень опасно. За периметр – ни ногой, поняла? Или хочешь, чтобы тебе какая-нибудь тварь двуногая шею свернула?!

Сэла удивлённо уставилась на него. И – засмеялась. Звонко, заливисто.

– Нет! – Она покачала головой. – Я за периметр не ходила. Я в Наукограде была. Только что вернулась.

Огней прикусил язык. Стало стыдно и за страх дурацкий, и за злость, и за звонок Журавскому. В самом деле, она ведь куратор! Не обязана отчитываться начальнику охраны о своих планах.

– Что, Мартин на совещание вызывал? – спросил кисло. – «Как нам лучше обустроить Улей»?

– Не угадал. Я была на свадьбе. Ксения Полёва замуж вышла, представляешь? Первая свадьба после катастрофы. Наукоградцы оживают. Снова женятся, потом женщины детей начнут рожать. Мы ведь это тоже умеем. – Она задиристо вздёрнула подбородок.

– Угу. В этом вы от обдолбок ничем не отличаетесь. И кто же оказался счастливчиком? Женихом?

– Томински, Алекс. Ты его знаешь?

– Томински?!

И жениха и невесту Огней знал с детства. Полёва была его одноклассницей в наукоградской гимназии, Томински учился в параллели Николая. Рослая статная Ксения рядом с большеголовым коротышкой, блистающим не по годам обширными залысинами, – картинка получалась ещё та.

Не удержавшись, Огней захохотал.

– Ты почему смеёшься?

– Представляю парочку. Эх, жаль, воочию увидеть такой цирк не довелось!

– Нельзя судить о людях по внешности. Они любят друг друга, это главное.

– Да ради бога! Пусть себе любятся и размножаются. Надеюсь, детки позаимствуют внешность мамы и мозги папы, а не наоборот.

Сэла укоризненно покачала головой.

– Огней, зачем ты пытаешься найти грязь там, где её нет? Почему не хочешь просто порадоваться счастью людей? Знаешь, свадьба была скромная, но очень красивая. Ксения попросила меня помочь оформить всё под старину, под эпоху классицизма. Мы сшили ей белое платье, фату, а для Алекса – чёрный пиджак и галстук.

Она вновь улыбалась. Была счастлива, радовалась за подругу. Огнею перехотелось смеяться, к горлу подкатила злость. Грязь он, значит, ищет? А вы чистенькие? Не знаете, какое Светлое Завтра строит для вас Мартин. И что за мясо привозят вам для «пчеломаток», не ведаете. Может, и не только для «пчеломаток»… Во всяком случае, ловцы старались в столовую Улья не заходить. А если и приходилось, мясных блюд избегали.