Архив Банановых островов. Том 1 - [3]
Где-то через год мне Алла звонит и говорит, я, мол, была на Сан Рэмо в Италии, привезла кучу музыки, но, мол, итальянцы категорически выбрали Панаму, и публика скандировала "Па-на-ма-Бьян-ка-Па-на-ма-Бьян-ка" и требовала повторить ещё. Напевали после концерта, в общем ты, говорит, популярный итальянский композитор сегодня.
Посмеялись и забыли.
Через какое-то время Сан-Рэмо приезжает в Москву. Часов за пять перед телевизионным шоу “Сан Ремо в Москве” мне с из музыкальной редакции Останкино звонит мой старый приятель Володя Давыденко:
— "Юра — говорит — выручай старик. Алла ведёт программу и должна петь, а итальянцы как взбесились — ничего не хотят слышать, подайте им Панама Бьянка.
Я вообще не слышал никакой Панамы, тем более Бьянки. Позвонил Алле, а она отправила меня к тебе. Дай фонограмму, будь другом, международный же тв-мост".
Я говорю:
— "Володь, у меня есть фонограмма но на кассете, обсолютно не эфирного качества, Черновик, даже аранжировка для демо. В эфир давать нельзя".
Володя взмолился:
— "ну дай хоть черновик, клянусь, только порепетируем, а в эфир дадим другую песню".
Ну ладно, говорю, присылай машину.
Вечером смотрю по телевизору это самое Сан Рэмо, выходит Пугачёва и вдруг… ах белая панама-а-а. Я озверел. Звоню на телевидение, говорю — "Вов ты зачем меня позоришь на всю страну?" — А тот весь в замоте, чуть не плачет, орёт — "да что я могу поделать с этими проклятыми итальянцами. Мне и так тошно — главный редактор злющий, приказал мне завтра зайти к нему…" И бросил трубку. А я злой (злее гланого редактора) и расстроенный пошёл спать.
Наутро выхожу из дома — а изо всех окон, ларьков и машин — "ах белая панама…" А дня через два ко мне заявился чернявый вертлявый человечек. Представился редактором фирмы “Мелодия”. Говорит:
— "мне нужна фонограма Белой Панамы. Мы, мол, оказываем Вам, Юрий Александрович большую честь, выпуская Ваш сингл". Я отвечаю:
— "У меня качественной фонограммы нет". Тогда он мне:
— "ну в таком случае мы с эфирной копии скопируем". Я ему вслед — "но это же просто демо! Я запрещаю!.." Но за ним уже захлопнулась дверь.
(Информация из присланной мне недели через три (!) справки из фирмы “Мелодия”: … сингл “Белая Панама” был продан тиражём более 7 миллионов копий.)
P.S.
Позже Алла, соверенно серьёзно глядя в камеру скажет — "…жаль, что у песни была такая короткая судьба… Какая глубокая и душевная была песня…"…
Боярский и мама
.
.
- “А сколько миллионов народа в лагерях извели?! А когда солдаты из плена возвращались? Их что, в санаторий отправляли?!.. Н-н-н?” — Мишка оставил в борьще ложку, многозначительно двигал глазами и выковыривал зубочисткой кусочек мяся, потом ещё проглотил пару ложек вкуснейшего борьща.
- “Нет Миша — поджав губы говорила моя мама — мы сами строили свою жизнь”…
- ”Ха-х — вытараскивал глаза Мишка — а везде чужую жизнь строят, что-ли? Что ж они, тёть Шур, не глушат своих-то в таких количествах? А?”
– “Да кто тебе такое рассказал?” — возмущалась мама.
- “Солженицина читали?” — наезжал Мишка.
- “Врун он, твой Солженицин!” — азартно махала мама на Мишку полотенцем — “Мы вот с Шурой всю жизнь прожили”…
- “Во-во — иронично качал головой Мишка, дожёвывая — вот так вы все и прожили, что вся страна с голой задницей ходит”.
- “Сам ты, Миша… — подыскивала слово повнушительней мама — …дисидент!” — и в серцах плюхала перед Мишкой сковородку с шипящей жаренной картошкой с “корочкой”, и ледяными малосольными огурчиками…
……………………….
“Мам чаю принеси!” — кричал я из студии, нахально вклиниваясь в столь серьёзную тему. “Сейчас принесу” — откликалась из далёкой кухни Таня.
Пик напряжённости стремительно падал…
- “За такую картошечку — хрустел корочкой Мишка — полжизни… честно, тёть Шур”.
- “На здоровье” — улыбалась мама. Политический конфликт захлебнулся, не успев перерасти в вооружённое противостояние…
Муслим Магомаев и люкс
Муслим в холле отеля орал на нашего инспектора Петруху.
Привычного “люкса” не было.
Обезумевший Петруха бегал от Муслима к стойке и обратно — всё занято.
Наконец Муслим поднялся в простой одноместный номер, хлопнув дверью на весь отель, а перепуганный Петруха начал в спешке раздавать артистам положенные по штату одноместные номера.
В этой неразберихе, наш рабочий сцены, Славик Дериглазов, совмещавший работу на гастролях со скупкой старинных икон, пробирается к окошку администратора.
Славик вынимает пачку денег, они о чём-то шепчутся и Славик кричит через весь холл своему дружку, тоже рабочему сцены: “Виталь, нам двух-комнатного хватит?” “Хватит” — отвечает ему из-за кучи Муслимовых чемоданов Витилик.
Невъехавший в ситуацию Петруха объявляет:
- “Дериглазов и остальные рабочие — трёхместный номер…”
Славик, возвращаясь к горе чемоданов, отмахнулся:
- “Не барин, и в “люксе” проживу…”
Вова Ливитин и бильярд
Горничная уже трижды стучала в мой номер.
Наконец я не выдержал. С закрытыми глазами открыл дверь и опять залез под одеяло.
-“У Вас можно убрать номер? А то я на обед ухожу и больше не приду…” — пригрозила вошедшая красавица. Я дышал глубоко и ровно. Горничная потопталась у порога и ушла…
-“Это у Вас течёт?” — хрипло спросил меня коричневый чемоданчик с никелированными уголками.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.