Архитектура для начинающих - [13]

Ольга чуть вправо склоняет голову:

– Он смог, и я смогу, мы с ним заодно, одной соленой крови.

– Говорить красиво ты мастер! – мужчина тяжело выдохнул. – Хорошо. Готовь проект. С предварительным согласен. Но учти, утверждать его буду не только я.

Башня из деревянных кирпичиков дрогнула, но устояла. Мишка затаил дыхание, Ольга еще раз осторожно потрогала один из нижних блоков, с поджаренной на боку надписью «дженга». Джамала ахнула и засмеялась:

– Вы как маленькие!

– Несущую не трогай! – азартно советует Мишка.

– Погоди, – Оля упорно тащит блок. Башня шатается, но стоит. Под аплодисменты, по правилам игры, блок водружается на верхний этаж. За него выпивается очередной глоток текилы, заедается лаймом, и очередь переходит к Золотареву, да Джамала нечаянно шатает не очень устойчивый кафешный столик. Вавилонская башня летит вниз под хохот троих друзей детства. На них кто с улыбкой, кто без, оглядываются другие посетители «кафе-пиццы», официанты вежливо снуют с заказами ароматного изобретения итальянских крестьян, заодно убирая опустевшие тарелки.

И что-то тоскливое чувствуется Ольге в этом дурашливом веселье, ненастоящее и неуловимое. Словно сквозняки по ногам или двоящиеся от фонарей тени – обманчивые ощущения, непонятно даже, существующие на самом деле или надуманные?

Катая на языке кисло-острый вкус текилы с лаймом и перцем вместо соли, Ольга очень естественно морщится – «просто усталость, завтра пройдет, только выспаться и врубиться в проект».

– Может, еще по одной? – Мишка собирает блоки в картонную коробку. – Пахнет очень! – его тень явно скрывает свои оттенки тоски, издеваясь, смотрит на Ольгу прозрачными глазами.

«Или меня просто глючит!» – мысленно предлагает себе заткнуться Кампински. Помогая Мишке собирать деревянные блоки, кивает на его обручальное кольцо, хмыкает вслух:

– А тебе разве домой не пора? Ты ж вроде в официальном у нас?

Поджимая пальчики, Джамала отвлекается на тихо звякнувшую в ее айфоне новость.

Мишка закрывает коробку, отодвигает ее от себя и развязно обнимает Джамалу за плечи.

– Мы к Джаме сейчас поедем. Мне надоело здесь, – он глядит с непонятным Ольге вызовом, а она, по каким-то микроскопическим приметам: движению ресниц, оттенку взгляда и другого неуловимого, понимает – Джамале его действия и озвученная перспектива крайне неприятны/нежеланны. Мишке, судя по аналогичным невербальным приметам, происходящее тоже доставляет мало удовольствия. Скорее, эта дурацкая ситуация выматывает обоих, но оба настойчиво продолжают свою игру.

Отводя взгляд, Ольга искренне не понимает – «зачем?» – садится на переднее сидение в такси, Джамала с Мишкой устраиваются позади. Водила слушает радио «Энерджи» и уверенно рулит вперед по занесенному бульвару.

«А впрочем, это точно никак меня не касается», – Ольга думает о том, что сама она предпочитает свободу и честность – отношения, не напрягающие друг друга бытом и ответственностью. Принцип – нам хорошо здесь и сейчас. Мы свободны и счастливы, а как надолго, покажет время. Неделя, месяц, пару месяцев… Как только становится «плохо» – лучше сразу расстаться друзьями и в путь, к новым свершениям.

– Всем счастья! – желает она, прощается с бывшими одноклассниками, не доезжая до дома Джамалы, выходит на углу – они почти соседи. Договариваются завтра созвониться, и теплый, душный мирок радио «Энерджи» рулит дальше – с ним уходит странно/тоскливый морок нарочитого веселья.

Вздохнув с облегчением, Ольга наматывает на шею шарф, идет по колено в пушистом, рыхлом, свежевыпавшем снегу. Дурачась, ловит его на язык, испытывая свободу на вкус, а он сыплет и сыплет с ночного неба.

Сидя на подоконнике, Рита и Соня глядят вниз и вдаль. Снег валит как из ковша экскаватора, если верно такое сравнение, засыпает город, заглушая все случайные звуки. Наряжает дома, деревья, елки последним зимним нарядом русской сказки.

– А мы в домике! – говорит Соня, закрывая шторки в комнату. Рита укутывает дочку в шаль и обнимает, прижимает к себе это маленькое и самое родное тепло на свете.

Стенные часы бьют позднее время.

– А нам разве спать не пора? – Соня шепотом.

– И пропустить самое интересное? – шепчет, улыбается Рита. – Мы никому не скажем, мы будем сидеть тихо-тихо и подглядывать за появлением снежных зайцев.

Соня щурится на заоконный снегопад.

– А уже скоро?

– Я думаю, да, – серьезно отвечает Рита. – Видишь, вон те снежинки закручиваются у фонаря? Это верный знак – зайцы где-то рядом.

Девочка с интересом вглядывается в снежные вихри, ее мама в причудливый танец свето-тени.

– У Алисы кролик жил в саду, а у нас в снегу – в снеговоротной норке! – увлекается дочка. – Мы сейчас в нее прямо провалимся!

Шторка едва колышется, нагнетая жуть. На подоконник бесшумно взмывает полосатый Василий, распускает хвостище и серьезно смотрит на Риту с Соней.

– Улыбнись, – шепчет ему женщина. – Мы же знаем, что ты добрый. Просто у тебя работа такая.

Затаившись в маминых руках, Соня с любопытством наблюдает – Вася щурит желтые катафоты, зевает и улыбается в полый рот – ррработа такааая, за поррррядком следить. Тени падающих снежинок мельтешат по всем троим.