Архипелаг двух морей - [14]

«Сооружение на могиле покойного доктора Германа Эдуардовича Вальтера железного креста и ограды, заготовленных во время зимы благодарной командой «Зари» в память возлюбленного их доктора…»

В томе «Известий Императорской Академии наук» за 1903 год есть фотография могилы: белый лютеранский крест, сваренный из четырех труб; обрамленная тонким металлическим венком надпись латинским шрифтом; вокруг креста обширная ограда из шести столбов, соединенных якорными цепями.

…Летом 1973 года наша экспедиция была на мысе Вальтера — крайней западной точке острова Котельного. Крест стоит, хотя сильно поржавел, но ни венка, ни надписи уже нет, столбы ограды повалились, а якорные цепи кто-то сложил горкой у основания креста. Над тундрой тонко свистит ветер, внизу, под обрывом, лежат на отмели льдины-стамухи, и, когда волна накрывает их, слышно, как звенит вода, проливаясь вниз через сосульчатое тело льдины…

Адмирал С. О. Макаров писал: «Все полярные экспедиции… в смысле достижения цели были неудачны, но если мы что-нибудь знаем о Ледовитом океане, то благодаря этим неудачным экспедициям». Толль не нашел «Землю Санникова». Однако научное наследство, оставленное им, быть может, более ценно для нас, чем если бы он открыл еще один остров в Ледовитом океане.

Все печатные труды Э. В. Толля базируются на материалах двух его первых кратковременных поездок. Результаты последней экспедиции обработать не довелось, и в этом невосполнимая потеря для нашей науки. Остались дневниковые записи. Остались коллекции. На мысе Высоком М. И. Бруснев нашел четыре ящика с образцами. Еще четыре ящика и корзина с образцами были обнаружены на острове Беннетта. Полностью они были вывезены оттуда только в 1914 году экспедицией на ледокольных транспортах «Таймыр» и «Вайгач». Коллекции много лет изучались, служа важным источником информации о геологии Новосибирского архипелага; они жили уже самостоятельной, отдельной от их собирателя жизнью.

Кем был Э. В. Толль по своей научной специализации? А. А. Бунге писал в свое время, что помощником ему был назначен «кандидат зоологии» барон Толль. Во всех последующих источниках Э. В. Толль именуется геологом. Толль окончил естественноисторический факультет Дерптского университета, где изучал сначала минералогию, затем увлекся медициной, а на последних курсах — зоологией. Работая на рубеже XIX и XX столетий, в еще отдаленном преддверии научно-технической революции, Э. В. Толль обладал всесторонней эрудицией естествоиспытателей прошлых эпох, одновременно счастливо избежав дилетантизма. Толль профессионально мог выполнить магнитные наблюдения и определить виды встреченных птиц или растений. При этом он был геологом: предметом его научной мысли была земная кора в ее эволюционном развитии.

«Вся доступная нам природа образует некую систему, некую совокупную связь тел, причем мы понимаем здесь под словом тело все материальные реальности, начиная от звезды и кончая атомом…» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20) — писали К. Маркс и Ф. Энгельс. Не знаю, читал ли Э. В. Толль Ф. Энгельса, но в своем подходе к познанию геологических явлений он следовал этому принципу, стараясь охватить всю сложную и противоречивую совокупность причинно-следственных связей в развитии земной коры. Выражаясь современным языком, Толль мыслил системно. Он размышлял о причинах расцвета и вымирания ископаемых животных (палеоэкология), о распределении суши и моря в древние эпохи (палеогеография), что обусловлено тектоническими процессами, зарождающимися в глубинных горизонтах Земли, о палеоклиматологии. Ища ответ на вопрос, почему на ныне безжизненных полярных островах обнаруживаются остатки теплолюбивой третичной флоры, существовавшей здесь геологически совсем недавно, Э. В. Толль приходит к выводу об изменении положения полюса.

Э. В. Толль работал в период, когда чрезмерная специализация — следствие безудержного накопления фактов — еще не угрожала самому существованию геологии как целостной науки. Сегодня принято считать, что объем информации в каждой отрасли слишком велик, чтобы одна человеческая голова могла вместить несколько отраслей. Отсюда — узкая специализация. Но всегда ли узость эквивалентна глубине знаний и переходит ли количество в качество выдвигаемых учеными концепций?

Продолжатели

Русская полярная экспедиция кажется уже далекой историей. Но в 1927–1930 годах, работая на острове Большой Ляховский, известный полярник Н. В. Пинегин и молодой тогда ученый М. М. Ермолаев общались с промысловиками, лично знавшими Э. В. Толля, а спутником в одной из поездок Пинегина был Николай Горохов, по прозвищу Меник, — брат Василия Горохова, погибшего с Толлем. Профессора Михаила Михайловича Ермолаева вы можете увидеть по телевизору, если включите ленинградскую программу «Турнир старшеклассников», где Ермолаев выступает в роли высшего арбитра состязания эрудитов. Недавно профессор издал книгу об основах физической географии — книгу не просто современную, но даже авангардистскую по некоторым концепциям. Так жизнь одного далеко еще не старого человека связала кажущиеся далекими события с нашими днями.