Аргумент десантуры - [39]

Однако все пошло как-то не так. Все отведенные на встречу временные сроки, включая максимальное время ожидания, резервное время ожидания, и лично введенные Варенцовым «полчаса на всякий пожарный», истекли. Надо было уезжать. Еще хорошо, что российские дипломатические номера пока еще имели какую-никакую значимость, и машину не расстреливали на улицах Катманду, как маоисты уже поступали с автомобилями так презираемых ими британского и американского консулов.

Дипломат не знал ничего ни об исчезновении Лунина, ни о произошедшем в обсерватории и ее окрестностях. Батяня с коллегой так ни разу и не вышли на связь с Москвой. Конечно, Лавров – опытный десантник, это Варенцов знал. Но все же эта неизвестность ему не нравилась. А теперь вот они не появились в условленное время. Как сквозь землю провалились. Неужели провал?

– Ну ладно, поехали, – недовольно сам себе сказал Варенцов, надел пиджак, повязал галстук и сел за руль.

Перед тем как отъехать, он еще раз внимательно и с надеждой осмотрел окрестности, но ничего, а главное, никого не увидел и повернул в сторону Катманду. Далеко отъехать он не успел – вдруг из-за скал, как из-под земли появились двое непальских полицейских с автоматами наперевес. Знаками они приказали дипломату заглушить мотор.

«Черт, откуда они взялись? Здесь такая глушь, в которой никогда не появляются полицейские – эти районы находятся под контролем маоистов, и правительственные здесь мигом пулю в лоб схлопочут. Неужели следили за мной, вели от самого Катманду? Но я все время проверял – никакого хвоста не было», – сотрудник посольства немного нервничал. Разговор с полицейскими в любой стране считается занятием не из приятных, но эти выглядели слишком уж сурово. К тому же дипломат прекрасно осознавал щекотливость своего положения. А если спросят, что он здесь делает? Как это так, машина три часа стояла, не заводилась, а потом резко взяла и поехала? Что отвечать – было непонятно. Оставалось одно серьезное прикрытие – дипломатические номера. С ними, в принципе, и останавливать не должны были, но уж если остановили, то хотя бы обыскивать не станут. Варенцов быстро пришел в себя, вернул былое самообладание и остановился.

– Предъявите документы, – полицейские явно не собирались церемониться. Второй навел на машину россиянина автомат.

– Понимаете, я сотрудник дипломатического корпуса, гражданин России. Вот, посмотрите, – дипломат полез во внутренний карман пиджака.

Вопреки его ожиданиям, предъявленный документ не оказал на полицейских должного воздействия. Складывалось впечатление, что высокопоставленный чиновник, да еще и подданный другого государства для них был абсолютно равен непальскому неграмотному крестьянину. Ствол автомата смотрел все так же угрожающе, теперь уже конкретно на водителя.

– Выйдите из машины.

А вот это уже было хамством. Сотрудники посольства обладают неприкосновенностью и правовой экстерриториальностью. Его и останавливать не имели права, а тут еще из машины вытаскивают. Скандал можно закатить, между прочим, международный. Впрочем, Варенцов знал, что скандала не будет, так как тогда опять-таки придется объяснять, что он тут вообще делал. Да и эти хмурые особы могут его запросто пристрелить, а уж как легко в горах заметаются следы, он догадывался.

Дипломат расстегнул ремни безопасности, снял дверь с блокировки замка и приготовился вылезать из машины, а автоматчик, уже абсолютно не прикрываясь, держал его на мушке. В этот момент абсолютно неожиданно раздались выстрелы – на лобовом стекле машины появились два отверстия, окруженные паутинкой треснувшего стекла, а полицейские упали на землю, получив по пуле на брата. Варенцов, решив, что лучше голову не поворачивать, посмотрел в зеркало заднего вида – и не знал, радоваться ему стоит или все-таки для начала неслабо удивиться.

На заднем сиденье посольской машины сидел Батяня, похожий больше на шахтера, вылезшего из заваленной шахты, чем на мнимого ирландского туриста или даже российского десантника. Вся его одежда была запачкана до такой степени, что пылинки свободно летали по салону машины и, медленно кружась, словно снежинки, ложились на белоснежные велюровые кресла автомобиля. Во многих местах одежда была разорвана. Но что одежда – лицо Лаврова еще более красноречиво свидетельствовало о том, из каких передряг ему пришлось выпутываться. Помимо все той же пыли, оно было сплошь покрыто ссадинами, под глазом красовался синяк, а довершала травматическую картину внушительная шишка на лбу. И вот этот беглый каторжник сидел и улыбался, как ни в чем не бывало.

– Вы не знаете, где в Катманду можно заказать русские щи?

– В шашлычной «Арарат».

Это был незамысловатый обмен паролями, классика шпионского жанра. Фразы, что называется – нарочно не придумаешь. Контакт установлен.

– Ну что, привет, земеля! – Батяня был очень рад наконец видеть кого-то, кто не бегает за ним с автоматом.

– Здравствуйте, рад знакомству.

– А теперь быстро рвем отсюда. На том конце моста полно маоистов, могу поспорить, что они уже спешат сюда. А по дороге поговорим о деле.

Повторять дважды не стоило. Мощный автомобиль, немного пробуксовав и взвив за собой облако пыли и гравия из-под колес, дернулся с места и быстро поехал по дороге.