Аргонавты Вселенной (редакция 1955 года) - [45]

(Вот тут, кстати, нашей экспедиции могут тоже сильно пригодиться взятые с собой скафандры. Иначе никто из ее участников, чего доброго, не смог бы вообще выйти на поверхность Венеры. И как жаль, что один из этих скафандров, запасной, словно бы самой судьбой предназначенный для меня, выведен из строя метеоритом! Ну как я теперь буду выходить из астроплана на Венере без скафандра?..).

Кроме этого, ученые считают, что атмосфера Венеры по своему строению аналогична земной, хотя, вероятно, она имеет большую высоту, чем земная, и ее давление у поверхности планеты может быть в два-три раза больше, чем на Земле. Это как раз нам и придется проверить.

Не установлен наукой и период вращения Венеры вокруг своей оси: здесь ученые все еще продолжают давний опор. Некоторый астрономы считают, что этот период составляет 68 часов. А другие утверждают, что день на Венере равен земному. Третьи оспаривают и первую точку зрения и вторую, заявляя,что период вращения Венеры вокруг своей оси равен периоду ее обращения вокруг Солнца, то есть 224 суткам. А кто прав – опятьтаки придется установить нашей экспедиции!

Не пришли ученые к общему выводу и о том, какова величина угла наклона экватора Венеры к ее орбите. А ведь от этого зависит изменение длительности дня и ночи в течение года. Кое-кто из астрономов говорит, например, что одно полушарие Венеры постоянно освещено Солнцем, а другое – так же постоянно погружено в вечный мрак.

А если это так, тогда, значит, на одной половине Венеры всегда жара, а на другой – холод. И только на узкой полуосвещенной полоске, которая проходит между освещенным и теневым полушариями, климат Венеры можно считать умеренным.

В общем, я, как не ученая, могу сказать, что по-настоящему о Венере еще никто ничего не знает. Споров больше, чем действительного знания, – хотя астрономы, конечно, очень обиделись бы на меня за такие непочтительные слова. Так я же не виновата. Я ничего не выдумывала. Кругом одни противоречия!..

Что касается расстояния Венеры от Земли, то здесь положение яснее. Среднее расстояние между этими двумя планетами равно расстоянию Земли от Солнца – около 150 миллионов километров. Но временами оно бывает почти в четыре раза меньше, а временами примерно в один и три четверти раза больше.

Можно подумать, что наш астроплан летит как раз в то время, когда расстояние между Венерой и Землей самое короткое и на полет поэтому уйдет меньше всего времени. Но на самом деле это не так.

Конечно, можно было бы лететь и по самому короткому маршруту, когда Венера находится в так называемом «нижнем соединении» с Землей. Тогда наш астроплан был бы в пути всего-навсего 41 сутки, а не 146 суток, как теперь. Почему же не взят этот короткий маршрут, а избран наш, длинный, который в десять раз длиннее кратчайшего расстояния между планетами? Как будто странно!

А если разобраться, то все становится понятным. Чтобы полететь прямо на Венеру по такому короткому маршруту, нужна была бы скорость не 11,5 километра в секунду, как у нас, когда мы все время словно плывем по течению земной орбиты, лишь постепенно уходя с нее, а намного большая-31,8 километра в секунду. Но сколько пришлось бы сжечь горючего в ракетных двигателях для того, чтобы разогнать астроплан до такой скорости! Я не хочу подсчитывать, но скажу только, что даже при мощности атомита, при его скорости истечения газов в 12 километров в секунду – такую ракету построить было бы невозможно. Вот почему для нас избран длинный полуэллиптический маршрут: летя по нему, астроплан не должен погашать огромную скорость движения Земли по своей орбите вокруг Солнца и очень экономит горючее.

И хотя наш маршрут длинноват, но астроплан исправно мчится к Венере. Мы с Ван Луном по очереди наблюдаем за нею в телескоп. Николай Петрович напомнил нам еще раз:

– Темная часть Венеры еще более важна для наблюдений, чем светлый серп планеты. Прошу об этом не забывать!

Мы, конечно, не забываем, но до сих пор не заметили на этой темной части решительно ничего интересного. Она вся совершенно оди наковая, какого-то невыразительного, пепельного цвета. Ровная серая поверхность – и больше ничего. На яркой части Венеры, на освещенном Солнцем серпе, я действительно заметила неясное движение. Казалось, что там плыли какие-то едва заметные тени. Мы с профессором Ван Луном думаем, что это передвигаются большие скопления облаков в атмосфере Венеры. Николай Петрович согласился с нами. Но, кроме этого, за первые сутки мы ничего особенного не заметили.

После ужина, заменив Ван Луна, я снова припала глазом к окуляру телескопа, стараясь разглядеть самые мелкие подробности. И почти в ту же минуту вскрикнула от неожиданности: может, это показалось?.. Нет, не показалось, я не ошиблась.

На верхнем рожке серпа Венеры действительно возникло нежное голубоватое сияние. Будто хрупкий прозрачный цветок с тончайшими светлыми лепестками распустился на самом кончике яркого рожка. Он колебался, покачивался на черном фоне небосвода, изгибался вниз, но каждый раз отклонялся обратно, будто боялся прикоснуться к пепельной поверхности темной части Венеры. Как зачарованная, наблюдала я это удивительное зрелище… Еще несколько секунд – и все исчезло, словно и не было этого нежного призрачного сияния.